|
Самый молодой московский оперный театр поставил сказку, сто лет не шедшую в России.
Редкой на наших подмостках сказочной оперой «Гензель и Гретель» открыл свой сезон самый новый и самый необычный московский музыкальный театр «Русская опера». Корреспондент «Труда» побывал на спектакле.
Удивительно, но «Русская опера» - первый театр в России, решившийся поставить «Гензеля и Гретель» после почти столетнего забвения. Немецкий композитор Энгельберт Гумпердинк (не путать с английским эстрадным певцом Хампердинком, взявшим псевдоним в честь композитора) впервые представил свою оперу по сказке «Пряничный домик» братьев Гримм в 1893 году, и в первый же год существования чудесная рождественская сказка для детей и взрослых покорила Германию - ее поставили в 17 различных театрах. В России кроме императорских театров ее брала в репертуар знаменитая частная опера Саввы Мамонтова, причем делавший декорации Михаил Врубель именно на репетициях этого спектакля сблизился с исполнительницей главной сопрановой партии Надеждой Забелой, которая - вполне в духе доброй сказки! - вскоре стала его женой.
Во всем мире «Гензель и Гретель» - такая же обязательная часть рождественского репертуара, как балет «Щелкунчик» Чайковского. Опере дали высокую оценку великие современники - композиторы Рихард Штраус и Густав Малер. Ею дирижировали такие эпохальные дирижеры, как Герберт фон Караян и Джордж Шолти, главные партии пели не менее знаменитые певцы Дитрих Фишер-Дискау, Криста Людвиг, Эдита Груберова, Бригитта Фассбендер, Кири Те Канава... Причина такой популярности - прежде всего изумительная музыка, безусловно, родственная роскошным оперным мистериям Вагнера, но не столь помпезная, как у автора «Кольца Нибелунга». Здесь все попроще - как если бы вы из царских чертогов попали в домик простого садовника, где гораздо уютнее и теплее.
Но в России «Гензелю...» не повезло - с началом Первой мировой войны в стране поднялась националистическая антинемецкая кампания (кстати, именно тогда Петербург переименовали в Петроград), и произведение германского композитора, о войне никогда не помышлявшего, запретили. А после революции его восстановлению помешала сильная религиозная христианская линия в сюжете.
«Русская опера» взялась за непростую задачу. При всей бесхитростности либретто (голодные дети съели ягоды для рождественского пирога, и рассердившаяся мать послала их искать новые ягоды в лес, где они чуть не попали на обед к ведьме из пряничного домика, но с Божьей помощью и благодаря своей сообразительности спаслись), при всей ясности музыкального языка это все же типично немецкая, очень изощренная партитура, для исполнения которой требуется вжиться в непривычную для большинства наших артистов вокальную и оркестровую культуру.
Не будем лукавить - сил у оркестра на такую музыку маловато. С другой стороны, ведь у театра нет своего оркестра, а выручать его каждый раз приезжает оркестровый коллектив Ивановского музыкального училища. Прикиньте: пять часов на автобусе из Иваново , потом два с лишним часа на сцене и пять часов по ночной дороге обратно. Условия не слишком комфортные. С другой стороны, для 18-20-летних студентов это хорошая практика. А молодой дирижер Александр Жиленков порой творит просто чудеса: маленький ансамбль под его управлением в какие-то моменты начинает выдавать настоящий большой симфонический звук.
На сцене довольно много персонажей, но ведут спектакль, по сути, двое актеров. Это отличное меццо-сопрано Алина Шакирова, которой с ее сценическим задором сам Бог велел играть мальчишек (говорят, в «Свадьбе Фигаро» она отменно исполняет роль Керубино), и баритон Сергей Москальков, настолько виртуозный и комичный в партии ведьмы, что в конце едва ли не самые шумные овации достаются именно ему. Добавим сюда скромный, но выразительный балет (балетмейстер Рамуне Ходоркайте), вполне сказочные декорации, изображающие сначала сельский домик, потом зимний лес с заколдованной земляничной поляной и наконец пряничную избушку с пылающей огромной каменной печью (сценограф Олег Скударь)...
Не все додумано в режиссуре - например, создается впечатление, что постановщики (художественный руководитель спектакля Михаил Кисляров и режиссер Ольга Аристова) не знают, что делать с героями во время длинных оркестровых проигрышей, и заставляют их подолгу сидеть в неудобных позах с энтузиастически выпученными глазами. Не честнее ли было бы в этих местах просто дать занавес?
Но эти недостатки не очень смущают публику, в которой примерно половину составляет самая благодарная аудитория от 3 до 13 лет. Спектакль никогда не идет при полупустом зале, и это, пожалуй, самое главное его достоинство.
Александр Ведерников : «Мы вроде ярмарочного театра старых времен»
Великий бас Большого театра неожиданно для многих взялся стать художественным руководителем «Русской оперы». «Труд» узнал, что привлекло патриарха оперной сцены в молодой коллектив.
- Это ваша собственная инициатива или позвали?
- Немножко все случайно получилось, но я очень рад такой случайности. Как-то вышло, что начал я сотрудничать с благотворительным фондом Николая Чудотворца . Они стали меня приглашать выступить на их концертах, которые они проводят в разных городах. И на этих концертах сама собой образовалась группа оперных певцов и стихийно пришло решение: а не сделать ли оперу таким составом? Первым спектаклем стала «Свадьба Фигаро» Моцарта. Очень удачно к этому произведению подошел режиссер Михаил Степанович Кисляров, все вышло очень живо, органично и зрелищно. Хорошо принимался спектакль и здесь, во Дворце на Яузе, и в других городах. Проехал он по нашим кавказским городам, по Кубани. Я в нем не пою, но мне этот спектакль очень нравится. Вторым номером решили поставить «Сорочинскую ярмарку» - к юбилеям Гоголя и Мусоргского. И самое интересное - позвали петь меня! Я сначала отказывался: очень трудная партия, высокая. Но все-таки выучил, и говорят, неплохо справляюсь. Премьеру мы пели в Твери - большой успех. Потом нас пригласили на Международный оперный фестиваль в Омске. Пели в Иваново, во Владимире. Но у нас большой пробел: нет своего здания, а этот Дворец на Яузе мы арендуем. Выходит, наша опера - вроде передвижных театров старого времени, которые организовывались для ярмарок, молодой Шаляпин в таких труппах пел... Оркестр у нас из Иваново. Хор сборный, из московских театров, и балет тоже.
- Что следующее будете ставить?
- Пока держим в секрете, но есть план, скоро узнаете. Для фонда это все тяжелее содержать, опера ведь - очень дорогая штука, не окупается. Мы сейчас ищем хозяина, который бы взял нас под крыло. Допустим, Московская область. Или Министерство культуры России... Но я пока как-то не вижу, чтобы оно пылало желанием поддерживать наш театр, занимать его в фестивалях, праздничных программах...
- В Москве столько оперных театров. Зачем еще один?
- Стране нужен именно такой передвижной театр. Ведь много городов, где оперных театров нет. Когда-то подобный коллектив в Москве был, но потом режиссер Покровский организовал свой Камерный театр (в 1972 году. - «Труд»), и деньги ушли туда...
| |