|
Родственники пилотов разбившегося в Ярославле Як-42 с хоккейной командой «Локомотив» на борту пожаловались в ЕСПЧ на Межгосударственный авиационный комитет (МАК). который возложил на их близких вину за трагедию. Они считают, что комиссия МАК была некомпетентна: в ней не было ни одного человека, который когда-либо пилотировал Як-42
В годовщину трагедии в Ярославле, где 7 сентября 2011 года разбился самолет Як-42 с хоккейной командой «Локомотив» на борту, родственники погибших пилотов подали жалобы в Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ), Конституционный суд и в подчиненную ООН Международную организацию гражданской авиации (ИКАО). В катастрофе погибли 44 человека: 37 сотрудников «Локомотива» (основной и резервный составы команды, тренерский штаб и обслуживающий персонал) и 8 членов экипажа.
Мать первого пилота Андрея Соломенцева Людмила Боброва и жена второго пилота Игоря Жевелова Людмила Патрикеева категорически не согласны с выводами МАК, который в ноябре 2011 года констатировал, что причиной трагедии была ошибка экипажа. Их адвокат Игорь Трунов называет выводы МАК тенденциозными, а самих представителей комитета - недостаточно квалифицированными для проведения столь сложных экспертиз.
«Обвинить погибших пилотов очень легко. Подобные решения норма для МАКа. Есть вопросы по поводу их объективности», - заявил «Газете.Ru» Игорь Трунов.
МАК пришел к выводу, что пилоты при взлете ошибочно нажимали на тормозные педали, что и привело к катастрофе. Такое заключение было сделано по результатам летного эксперимента с участием опытных летчиков-испытателей, уточнял в ноябре председатель технической комиссии МАК Алексей Морозов, оглашая итоги проведенного исследования. «Установлено, что ошибочное отжатие тормозных педалей экипажем в процессе разбега возможно, только если ноги пилота на педали стоят неправильно и находятся на тормозных площадках. При этом небольшое по величине и усилиям нажатие на педали может быть не замечено пилотом», - отмечал Морозов.
Версия о неправильном использовании тормозов звучала еще до обнародования официальных итогов экспертизы. Говорилось, что один из пилотов держал ногу на тормозе, из-за чего летчики увеличили нагрузку на руль, и, когда самолет оторвался от земли, он устремился вверх под критическим углом. В МАК особо подчеркивали, что самолет, который должен был доставить «Локомотив» в Минск на первый матч чемпионата Континентальной хоккейной лиги с местным «Динамо», был абсолютно исправен. На взлетно-посадочной полосе не обнаружено признаков заклинивания колес и течей гидрожидкости. С тормозной жидкостью, сказали в МАК, тоже все было в норме - авиашины самолета работали исправно.
Помимо действий пилотов во время взлета МАК оценил и их физические состояние. По данным врачебных обследований, у второго пилота с 2000 года «отмечалось снижение рефлекса в ногах». Специалисты установили, что Игорь Жевелов с 2007 года употреблял препарат нейромедин, который, по данным МАК, применяется «для улучшения нейромышечной передачи». В крови Жевелова, помимо прочего, был обнаружен фенобарбитал, запрещенный к употреблению действующими летчиками, поскольку он оказывает угнетающее воздействие на центральную нервную систему.
В своей жалобе родственники пилотов утверждают, что у членов МАК недостаточная квалификация для проведения экспертиз.
«Никто из членов комиссии не летал и не летает на самолете Як-42, в связи с чем не могут знать его конструктивные и аэродинамические особенности и руководство по его летной эксплуатации», - отмечают авторы. Они считают, что комиссия и ее выводы на основании этого тезиса должны быть признаны незаконными, а выводы нелегитимными. В обращении также указывается на конфликт интересов. Член комиссии по расследованию катастрофы в Ярославле Рубен Есаян помимо членства в МАКе работает заместителем гендиректора Государственного научно-исследовательского института гражданской авиации («ГосНИИ ГА»), которое специализируется на сертификации воздушных судов и систем оборудования. Жалобщики делают вывод, что это НИИ напрямую участвовало в сертификации самолета Як-42, что противоречит принципам объективности.
«Наличие ответственности за качество проведенных сертификационных испытаний воздушного судна исключает возможность участия как института в целом, так и любого сотрудника ГосНИИ Гражданской авиации в работе комиссии по расследованию авиационных происшествий», поскольку сотрудники института связаны ответственностью за авиационное происшествие, подчеркивают авторы жалобы.
«Еще один немаловажный момент, который дает основание полагать, что выводы МАК не могут быть объективными, это его особое положение. Дело в том, что комитет, который является к тому же коммерческой организацией, фактически приравнен к министерству, а его сотрудники - к министрам. При этом представители комитета фактически освобождены от всех обязательств, которые имеют российские чиновники, поскольку обладают дипломатическим статусом - организация межгосударственная. Особое правовое положение не дает возможности на территории России оспорить выводы комитета в судебном порядке, что мы продемонстрировали в московских судах», - отмечает Игорь Трунов. Адвокат имеет в виду жалобу родственников пилотов, которую те подавали в Замоскворецкий суд Москвы - в феврале 2012 года суд отказался принимать заявление, фактически признав неподсудность выводов МАК. Впоследствии Трунов и родственники получили аналогичный отказ и в Мосгорсуде.
Трунов утверждает, что в процессе расследования причин катастрофы были нарушены две статьи Европейской конвенции по правам человека - ст. 6, дающая право на справедливое и публичное разбирательство, и ст. 13, гарантирующая право на эффективное средство юридической защиты.
«В России, если ты не согласен с выводами МАК, реализовать эти права невозможно», - напоминает адвокат.
По его словам, комиссия не проверила как минимум два обстоятельства, которые могли быть причиной трагедии.
«Известно, что самолет перед тем, как отправиться, заправлялся. Непонятно, какого качество было топливо, поскольку в России известны случаи, когда суда заправляют плохим топливом за наличные, - говорит Трунов. - Кроме того, родственники напоминают, что незадолго до трагедии ремонтировался один из двигателей. Пилоты даже отказывались лететь на самолете после ремонта, был скандал. Но об этом всем почему-то молчат». Адвокат подчеркивает, что экспертизы по семи катастрофам, которые он анализировал, заканчивались одинаковыми результатами, указывающими на вину пилотов.
С тезисами родственников пилотов и их адвокатами согласны и независимые специалисты.
«В комиссию не были включены компетентные люди, которые представляют себе, что такое Як-42. Это нонсенс, когда причины катастрофы расследуют те, кто не летал на том типе воздушного судна, который анализируется, хотя профессионалы настаивали на том, чтобы такие люди были в комиссии», - заявил «Газете.Ru» летчик-испытатель Александр Акименков.
Его не устраивают выводы комиссии о неправильном использовании тормозов. Если бы было так, как говорит МАК, то на полосе должен был сохраниться тормозной путь, которого не было. «О чем тогда можно говорить?», - недоумевает Акименков. Комиссия должна была проанализировать, как были подготовлены пилоты, но вместо нее это почему-то делает Следственный комитет, расследующий уголовное дело, возбужденное по факту катастрофы, напоминает летчик-испытатель. В четверг СК объявил о первом обвиняемом: им оказался один из бывших руководителей «Як Сервис» Вадим Тимофеев. Ему инкриминируется ч. 3 ст. 263 УК РФ (нарушение правил безопасности движения и эксплуатации воздушного транспорта). Следствие предполагает, что Тимофеев сфальсифицировал документы, позволившие управлять самолетом первому пилоту, и не проводил обучение экипажа.
«Следователи молодцы, но почему МАК молчал? Руководитель компании должен отвечать за то, что у него работают, возможно, неподготовленные люди», - отмечает Акименков. У него так же, как и у Трунова и родственников пилотов, возникают вопросы по поводу объективности работы МАК. «Комитет выдает сертификаты на полеты и сам же расследует причины катастроф. Естественно, все их расследования заканчиваются одним - виноваты погибшие пилоты», - говорит Александр Акименков. Он не понимает, зачем существует комитет, если все расследования заканчиваются практически одним и тем же («виноваты пилоты»), а после оглашения причин трагедии «никто не делает выводов». «Кто-нибудь был уволен? Проводилась ли тотальная переквалификация или что-то в этом роде, как это было при советской власти? Нет!», -констатирует летчик-испытатель.
В МАК прокомментировать тезисы родственников пилотов Як-42 не смогли - в течение дня там не брали трубку. В «ГосНИИ ГА» на критику также не смогли ответить. Автор: Вячеслав Козлов
| |