|
Завтра могут изобрести аккумулятор, который заряжается за пять минут и везет машину со скоростью 500 км/ч. Цена нефти будет $5. Вот тут-то у нас, по мнению президента МТС, и начнется веселая жизнь
В ближайшее время МТС завершит выкуп 100% акций «Комстара», после чего получит полное право называть себя оператором и мобильной, и фиксированной связи одновременно. Президент МТС Михаил Шамолин не исключает, что будут и новые покупки проводных операторов. Но больше событий пока сулит все-таки отрасль мобильной связи. Еще в конце прошлого года в спину МТС начал дышать «Мегафон», обещающий в скором времени обойти лидера и занять первое место в России по доходам. А в конце этого года государство может выставить на конкурс лицензии на мобильную связь четвертого поколения (4G).
- В последнее время «Мегафон» явно прибавил в темпах роста. В III квартале 2010 г. он уже превзошел «Вымпелком» по выручке от мобильной связи в России, а теперь обещает догнать вашу компанию.
- На все надо смотреть в контексте. Если сравнить капвложения МТС и «Мегафона» за последние пять лет, становится понятно, что это, по сути, две разные компании. «Мегафон» за это время потратил на строительство сетей на $1,8 млрд больше, чем мы. Соотношение capex/sales у «Мегафона» также значительно выше, чем у МТС. При этом «Мегафон» ни разу не платил дивидендов акционерам (а мы за эти годы выплатили более $4 млрд) и всегда имел более низкую маржу, чем МТС. Образно говоря, «Мегафон» отдавал больше клиентам, а МТС - акционерам. Поэтому то, что происходит, не вызывает во мне никакого удивления. Если бы мы тратили столько же денег, сколько тратит «Мегафон», мы были бы точно в такой же ситуации. Это первое.
Второе - нельзя не учитывать, что мы потратили $1,5 млрд на приобретение «Комстара». А «Мегафон» примерно столько же - на 3G. При этом, если сравнить эффективность инвестиций в «Комстар» и в 3G, я думаю, инвестиции в «Комстар» окажутся, по крайней мере, не менее эффективными как с точки зрения денежного потока, так и потенциальных доходов, стоимости и т. д. Поэтому нужно сравнивать не мобильный бизнес «Мегафона» и МТС, а интегрированный бизнес в целом, тем более что и «Мегафон» двинулся в направлении фиксированной связи, купив «Синтерру».
- Не платить дивиденды нельзя?
- Нельзя. Мы - публичная компания. Отказываться от выплаты дивидендов - значит нарушать принятую политику (направлять на выплату дивидендов не менее 50% чистой прибыли. - «Ведомости»), становиться непредсказуемыми. А это очень опасно - нам перестанут верить. Кроме того, ежегодно платить одни из самых высоких дивидендов на рынке и при этом вести эффективный бизнес, оставаясь лидером рынка, - это дорогого стоит.
- Но тем не менее «Мегафон» сейчас показывает более высокие темпы роста...
- Да, но прежде всего за счет доходов от передачи данных, которые напрямую зависят от объема капитальных затрат в 3G. Сейчас мы находимся уже в другой экономической ситуации - это не 2009 г., и у нас есть возможность в этом году потратить необходимые деньги и ликвидировать отставание от «Мегафона» по покрытию сети 3G. Кроме того, мы стали больше подключать и удерживаем лидерство по подключениям уже не один месяц, а также запустили ряд маркетинговых акций, стимулирующих генерацию доходов от пользования мобильным интернетом.
- Но ведь и «Мегафон» не остановит строительство?
- Есть некий порог по покрытию и скорости, дальше которого идти уже бессмысленно. И мы этот порог хорошо знаем и достигнем его в кратчайшие сроки. Например, можно построить на Таганской площади 10 базовых станций, но это никак не повлияет на объем использования услуг 3G абонентами.
- Вас не тревожит, что у МТС самый низкий уровень средней стоимости минуты разговора среди операторов «большой тройки»?
- Это отражение цен на рынке. Сейчас чуть ли не половина нашей абонентской базы - это абоненты с ARPU (средний месячный счет на пользователя. - «Ведомости») от $1 до $3 и MOU (среднемесячная продолжительность разговора на абонента. - «Ведомости») - 100 минут. И хотя потенциал роста MOU - 300-400 минут, люди просто не могут позволить себе тратить больше денег на мобильную связь, а значит, эластичность спроса в этом сегменте и стремление к низким ценам очень большие. Почему, например, «Tele2» так быстро растет в тех регионах, в которые она выходит, - она дает цены на 30% ниже. То есть цена остается крайне важным фактором. И на этом фоне повышать цены очень и очень сложно. Поэтому для нас сейчас актуально не повышение цены, а продажа дополнительных услуг, создание дополнительной стоимости продукта. Прежде всего это, конечно, мобильная передача данных, а для этого надо увеличивать проникновение смартфонов и работать по снижению их цены. Клиентский опыт владельцев смартфона и обыкновенного телефона отличается радикально, и мы хотим, чтобы на протяжении следующих трех лет смартфон полностью вытеснил с рынка обыкновенные телефоны. Мы, например, в этом году будем выводить смартфон на платформе Google Android с целевой ценой в районе $100, чтобы реально сделать этот продукт массовым.
- Это нужно, чтобы шире распространить дополнительные услуги?
- Да, это создание платформы для пользования дополнительными услугами. А дальше разнообразные порталы для развлечений типа omlet.ru, всевозможные приложения, которые мы разрабатываем для разных application store. Потребление услуг передачи данных и, естественно, деньги, которые люди будут платить за это, по мере проникновения смартфонов будут расти.
- Какой доход приносят МТС-карты для USB-модемов?
- По ним ARPU порядка $10. Он остается таким с самого начала, поскольку в основном на этих sim-картах «плоские» тарифы и есть определенные ограничения - по скорости, по использованию. 80% интернет-трафика генерируется 5% абонентской базы - самыми активными юзерами, которые скачивают из интернета гигабайты видео и т. д. А средний пользователь много [трафика] не генерирует.
- Какие же тогда перспективы у доходов от мобильной передачи данных?
- Основной рост мобильной передачи данных и сейчас, и в будущем будет приходиться на смартфоны, а не на data-карты. Data-карта в большинстве случаев - это заменитель ADSL-соединения. ADSL в регионах дорогой и имеет низкую скорость, а у data-карты выше скорость, и, как правило, она дешевле. Плюс это plug-and-play, поэтому еще и удобнее (карта вставляется в компьютер - и он сразу оказывается подключен к интернету. - «Ведомости»). И все же несмотря на то, что сейчас мы продаем data-карты сотнями тысяч в месяц, это небольшие цифры в сравнении с более чем 50 млн наших абонентов. А у смартфонов большое будущее, со временем они распространятся по всей абонентской базе.
- Сколько вы продаете USB-модемов в год? Например, в 2010 г.?
- Примерно 2-2,5 млн. Но я не вижу смысла выделять пользователей data-карт в какую-то одну группу. Я думаю, что нужно считать доход с клиента как физического лица. Вот есть Иванов Иван Иванович, у него мобильный телефон от МТС, USB-модем от МТС, домашний телефон МГТС, интернет от «Комстара», телевидение «Стрим»... Все это имеет смысл сложить в одну корзину и смотреть, какой доход мы получаем с конкретного гражданина. Сравнивать операторов по сегментам бесполезно, все равно единых стандартов отчетности нет: один считает модемы здесь, другой - там, этот приплюсовывает доходы от передачи данных к голосовым доходам, тот не приплюсовывает - и т. д. Надо смотреть на конкретного клиента - и кто продал ему больше продуктов, тот и молодец.
Все эти споры - кто первый в мобильном бизнесе, кто в фиксированном, кто в передаче данных, кто в телевидении - уже утрачивают смысл.
- Многие миноритарии «Комстара» считали цену сделки по «Системе телеком» несправедливой. Да и «Систему» вы вряд ли будете обижать, выкупая у нее 23% МГТС...
- Знаете, когда мы покупали «Комстар», некоторые миноритарии тоже кругами плавали, как акулы, и говорили: «О, ну сейчас мы наварим, никуда вы не денетесь - 100% доходности!» Но мы заплатили справедливую цену исходя из оценки компании, прогноза денежных потоков и т. д.
Если говорить об МГТС, то понятно, что если через покупку этого пакета мы получим большую синергию бизнесов, то делать это надо. Вопрос в том, получим мы эту синергию или нет и если получим, то в каком объеме. Ответы на эти вопросы и определят наше решение и цену сделки.
- Лондонский суд выставил МТС счет за киргизский «Бител» - $176 млн сверх уже уплаченных $150 млн. Что станете делать?
- Мы будем продолжать борьбу. У нас нет актива, и мы не понимаем, за что мы должны платить. Будем использовать все легальные способы до самого конца.
- Почему вы отказались от участия в приватизации «Укртелекома»?
- Этот актив не отвечает нашим инвестиционным критериям.
- Сейчас все быстро меняется, жизнь ускоряется. В связи с этим как вы смотрите на возможность новых экономических потрясений в будущем?
- Что касается России, самый главный риск - зависимость от нефти и от динамики цен на сырьевые ресурсы. Сейчас даже с учетом высокой цены на нефть бюджет формируется с дефицитом, а расходная часть бюджета - в основном это не инвестиции в будущее (в инфраструктуру, технологии, индустрию), а текущие расходы, в том числе социальные, которые сокращать крайне трудно. То есть риск в экономике остается. На мой взгляд, инвестиции в инфраструктурные проекты и рост производительности труда - обязательный минимум для того, чтобы избежать будущих потрясений.
- А в целом, глобально как вы оцениваете ситуацию в экономике?
- Я считаю, что с глобальной экономикой в ближайшее десятилетие все будет хорошо по элементарной причине - есть Индия и Китай, в которых проживают в совокупности 3 млрд человек с крайне низким средним уровнем жизни и потребления по сравнению с развитыми странами. Даже маленький прирост в потреблении на душу населения, помноженный на 3 млрд человек, дает огромный импульс роста для мировой экономики с точки зрения потребления ресурсов, технологий, инструментов сбыта и много чего еще. Раньше этого тренда просто не было, потому что население этих стран было информационно отделено от остального мира и считало, что все живут так же плохо и это норма. Можно сказать, что телевидение и интернет совершили революцию. По мере распространения информации о том, как живут люди в других странах, у людей появилось фундаментальное желание жить лучше, возрос спрос. Я расцениваю это очень позитивно для мировой экономики. А ведь кроме Индии и Китая существуют Бразилия, арабские страны со схожей ситуацией. Конечно, есть определенные риски, связанные с соперничеством экономик развитых стран, с валютными качелями... Но никакой катастрофы не произойдет.
| |