|
Михаил Пореченков заканчивает гражданскую войну и приступает к суду народов
Заканчиваются съемки многосерийного телевизионного фильма «Белая гвардия». Одну из главных ролей в нем играет Михаил Пореченков. Об этой и других работах последнего времени актер, режиссер и продюсер Пореченков рассказал в интервью обозревателю «Известий» Ларисе Юсиповой.
известия: В сериале «Белая гвардия» вы играете Мышлаевского, как и в спектакле МХТ, который поставил Сергей Женовач. Булгаков создавал роман в 1923 году, когда слишком еще короткий срок отделял его от реальных событий - и это, скорее, импрессионистическое, чем аналитическое, произведение. С тех пор каждое поколение смотрит на Турбиных по-своему. С каким посылом подходил к этой вещи режиссер Сергей Снежкин?
Михаил Пореченков: Он говорил, что три геноцида вошли в историю человечества. Геноцид еврейского народа, армянского народа и - пока непризнанный - геноцид русского народа. История Белой гвардии - это история уничтожения народа, его саморазрушения. Приходят темные силы, демоны, пытаясь занять место людей, пожирают их. И вот, есть семья Турбиных, которая пытается удержаться, просто выжить.
и: То есть противопоставление семьи хаосу?
Пореченков: Даже не противопоставление, просто - история о попытке выжить. Ведь жизнь - самое ценное, что дается нам Богом, никто не имеет права ее отнимать, и надо держаться за нее, даже когда все валится в тартарары. В спектакле МХТ художник Саша Боровский сделал наклонную плоскость. Это перекликается и с картиной Снежкина - все летит к чертовой матери... У нас было долгое, трудное погружение в материал. Сергей Олегович много с нами разговаривал о наших героях. Они из разных социальных слоев, по-разному относятся к жизни, со своей философией, со своими взглядами на мир. Но все они оказались в равных условиях перед катастрофой и находят способы, чтобы удержаться в этой жизни и остаться людьми в нечеловеческом мире. Это, пожалуй, главное.
и: Режиссер, одним из первых увидевший в вас белогвардейца, - Сергей Урсуляк. Академик из «Ликвидации» - осколок Белой гвардии, дошедший до самого края, фигура трагическая. И вызывает он сочувствия не меньше, чем герой Машкова. Так вот, когда мы с Урсуляком обсуждали тему революции, которую все-таки многие достойные люди приняли, он говорил: «А вы почитайте газеты нулевых, десятых годов прошлого века. Как вели себя высшие слои населения - слишком много общего с тем, что происходит сейчас. То же хамское отношение к людям». Это я к тому, что бесы все-таки не совсем извне пришли...
Пореченков: Параллели действительно повсюду. Не надо даже специально их выискивать. Вдруг появляется прослойка мегабогатых, которые начинают вести себя по-хамски. И есть сверхбедные, которые говорят: «Вы слишком хорошо живете, надо бы все отобрать!». Так и возникают демоны разрушения. Они рождаются внутри народа - от несправедливости, от социального неравенства. И, наверное, государство должно думать об этом.
и: Когда вы начинали работать над проектом «Белая гвардия» - с тех пор почти два года прошло, в стране была относительно спокойная обстановка. Сейчас она становится все более и более бурлящей.
Пореченков: Наверное, дело в том, что все идеи витают в воздухе, насыщаются, а потом - раз, и реализуются. Что-то витало в воздухе, и Снежкин, и продюсеры - Сергей Мелькумов и Александр Роднянский - это почувствовали.
и: Во время запуска было много обсуждений: должны ли булгаковских героев играть их ровесники или люди более зрелые - то есть актеры вашего поколения. В результате в проекте заняты вы, Хабенский, Бондарчук, Ксения Раппопорт... У вас были общие сцены фактически со всеми. Вы можете сказать про коллег: «Да, это актеры мирового уровня»?
Пореченков: Конечно. Все зависит от масштаба личности. Причем не только в нашей профессии. Сейчас, когда кризисы случаются все чаще, а зоны нормальной жизни сокращаются. Когда мы поступали в театральный, был 91-й. И до 2000-го в российском кино - полный провал. Потом подъем, сейчас опять провал. Но время подъемов становится короче и короче. А кино ведь отражает все, что происходит в жизни.
и: Зато поднимаются сериалы. Точнее, большие телевизионные проекты: Урсуляк экранизирует «Жизнь и судьбу» Гроссмана, Владимир Хотиненко закончил работу над сериалом «Достоевский»...
Пореченков: Мы действительно возвращаемся к ситуации, когда были многосерийные телевизионные фильмы, которые никак нельзя назвать сериалами, - «Место встречи изменить нельзя» или «Семнадцать мгновений весны». Я свидетель того, как работают Урсуляк и Снежкин. У обоих подход абсолютно кинематографический - и по принципу, и по съемке, и даже по выработке в день. Если обычно в сериалах снимают по 15 минут день, то на таких проектах - по 3-4 минуты. И, конечно, для актеров это очень серьезная работа. В какой-то момент мы поняли, что уже и за пределами съемок говорим только о «Белой гвардии». Идем ужинать в ресторан, а все разговоры только об этом.
и: Совсем недавно закончилась демонстрация по ТВ другой вашей большой телевизионной работы: «Доктор Тырса». Только ленивый не писал о том, что это русский перепев доктора Хауса. Вы сами эту параллель закладывали?
Пореченков: Нет. Мой герой совершенно другого типа - эдакий русский медведь. А доктор Хаус такой циничный, западный человек. Интеллектуал. Наш, конечно, тоже интеллектуал. Со своей сметкой, своей правдой, своей жизненной позицией, своими болями, страстями, любовью. Мы все-таки движемся всегда к чеховскому герою. Нам ближе земский доктор, чем циничный, умный, расчетливый, очень успешный, немного гламурный, потому что употребляет какие-то таблетки, Хаус. У моего героя - никакой гламурности. Лохматый, косматый - действительно земский врач. И большинство врачей в нашей стране находятся именно в таком положении. У нас есть, конечно, модно одетые доктора Хаусы, но это, скорее, исключение.
и: Я видела несколько отрывков из «Тырсы», и каждый раз вы произносили огромнейшие куски текста, насыщенного медицинскими терминами. У вас суфлер был?
Пореченков: Нет, суфлера не было. Пытался выучить текст и наклеивал его в разные места. С тех пор, если прихожу в поликлинику и мне доктор начинает что-то сложное объяснять, я сразу смотрю: а где он приклеил текст? Потому что выучить это, по-моему, нет никакой возможности.
и: Вы понимали, что говорите? Или просто зазубривали?
Пореченков: Конечно, понимали. Мы же любознательные. Спрашивали, что за препарат, что за машинка. Кстати, все оборудование было настоящим.
и: Вы получили потом какие-то рекламации от врачей - что все неправда? Или, наоборот, восхищение - как точно все отобразили?
Пореченков: Зрителей-врачей, насколько я понимаю, в сериале больше всего занимала личная жизнь героев. Они говорили, что это похоже на правду.
и: Это ведь Алена Званцова писала сценарий к «Тырсе». А сейчас она сняла как режиссер фильм по собственному сценарию «Небесный суд» - из жизни небесной канцелярии. Вы там кто?
Пореченков: Я - адвокат. Костя Хабенский - прокурор.
и: Вас так «Битва экстрасенсов» закалила, что вы спокойно воспринимаете загробную тематику?
Пореченков: Я просто считаю, что если этим заниматься исключительно как работой, то все нормально. А если начинаешь на свою работу навьючивать какую-то дополнительную историю, то рано или поздно, конечно, что-то прорвется. Мы просто играли... Конечно, было немного боязно, когда брались за этот проект. С другой стороны, радовались, поскольку мы для России первопроходцы в этой тематике.
и: Вы ведь и сами продюсер. Что происходит сейчас на вашей студии «ВВП Альянс»?
Пореченков: Выпустили сериал «Туман». Рекламы много снимаем - выживаем в это трудное время. Надеюсь, я в ближайшее время запущусь со своей второй картиной как режиссер.
и: О чем она будет?
Пореченков: Пока секрет.
и: Похоже на «День Д»?
Пореченков: Нет, совсем другое! Мне очень хочется снять комедию. Есть сценарий...
и: Сейчас многие ринулись снимать комедии. И очень редко у кого получается смешно. Вы видели «Самый лучший фильм-3ДЭ»?
Пореченков: Нет.
и: Там есть одна смешная шутка. Когда герой приходит в какую-то бомжеватую пивную и спрашивает у посетителей: «Кто хочет сняться в хорошем кино?».
Пореченков: А ему отвечают: «Михаил Пореченков хочет сняться в хорошем кино». Эту шутку я слышал. Если она там единственная смешная...
и: Вы сейчас снимаетесь в каком-нибудь игровом фильме? Не в телевизионном, а именно в киноформате?
Пореченков: Нет. Тем более что начался еще один большой телевизионный проект - «Нюрнбергский процесс». Продюсер - Давид Кеосаян. Был пока первый съемочный день. Все действие происходит во время процесса, в зале суда, со всеми реальными персонажами. И идет параллельная работа русской разведки. Я играю нашего разведчика.
| |