|
Законность нового генерального плана Нижнего Новгорода поставило под сомнение управление Росохранкультуры по ПФО. Оно обратилось с соответствующим заявлением в прокуратуру Нижегородской области, которая начала свою проверку
Руководитель управления Росохранкультуры по ПФО Дмитрий Мусин рассказал корреспонденту «Известий» Полине Киселевой, что серьезные нарекания его ведомства вызывает не только генплан, но и другие громкие муниципальные и региональные программы.
Известия: Дмитрий Ахметович, генплан Нижнего Новгорода принят год назад. И вот теперь вы вдруг заявляете, что он противоречит российскому законодательству.
Дмитрий Мусин: Мы заявляем не «вдруг». Мы следили за всеми бурными обсуждениями генплана. Инфраструктура, дорожные развязки, строительство, парки, рекреационные зоны, спортивные сооружения - много чего в нем есть, но в ходе обсуждения почему-то забыли о таком важном аспекте, как памятники и историческая застройка. Мы находились в ожидании, насколько администрация города готова пойти на нарушение закона. Непосредственно перед принятием генплана мы обратились в прокуратуру. Наше нынешнее обращение повторное.
И: Значит, ваше первое обращение не дало результатов?
Мусин: Ответ из прокуратуры последовал размытый, они предоставляли нам право самим опротестовывать генплан. С тех пор мы неоднократно писали обращения и на губернатора, и на мэра, а когда началась очередная проверка Генеральной прокуратуры, мы вновь указали на нарушения, допущенные властями Нижнего Новгорода при утверждении генплана. Сейчас прокуратура проводит проверку, комментировать итоги пока рано.
И: Каковы ваши основные претензии к генплану?
Мусин: Его несоответствие требованиям Градостроительного кодекса и Федерального закона № 73-ФЗ «Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов Российской Федерации». Для каждого памятника должны быть разработаны юридические механизмы защиты, которыми являются границы территорий, охранные зоны, границы зон регулирования застройки. Все это должно пройти согласования и быть зафиксировано юридически. В итоге именно это должно стать базисом для генплана города, однако к моменту принятия генплана эта процедура странным образом была проигнорирована. На сегодняшний момент у 80% нижегородских памятников не разработаны границы территорий и охранные зон, объекты не зарегистрированы в Едином государственном реестре объектов культурного наследия. И это прямое нарушение закона. С Росохранкультурой проект генплана не был согласован, хотя на момент его принятия Нижний Новгород еще имел статус исторического поселения. Властями было получено согласование лишь областного органа охраны объектов культурного наследия. Это согласование было получено, несмотря на то что, например, генпланом предполагает прокладка дорожной инфраструктуры прямо по памятникам истории и культуры. Вопрос - на каком основании, ведь снос и перенос объектов запрещен законом.
И: Но авторы генплана декларировали сохранение исторической среды, например, высотная застройка в центре ограничена шестью этажами...
Мусин: А почему шесть, а не пять, не три, не два этажа? И каков размер этих этажей? Это надземные этажи или подземные? Вопросов очень много. Эта цифра появилась совершенно огульно, без предварительно проведенного ландшафтно-визуального анализа. А результат этого мы уже наблюдаем. Вот, например, компания «Весенние инвестиции», которая строит гостиницу в непосредственной близости от Нижегородского кремля высотой в шесть этажей, ссылается на то, что шесть этажей разрешены генпланом.
И: Вы упомянули, что Нижний Новгород больше не имеет статуса исторического поселения. Почему это произошло?
Мусин: Нижний Новгород являлся историческим поселением по совместному приказу Госстроя и Минкульта еще от 1991 года «Об утверждении перечня исторических населенных мест». Работа по формированию нового перечня была начата в 2008 году. В 2009-м было издано постановление правительства Российской Федерации, по которому из городов Нижегородской области в перечень исторических поселений попал только Арзамас. Но на самом деле из городов области только три города подавали пакеты документов на включение в этот новый перечень, Нижнего Новгорода в их числе не оказалось, поскольку инициативы от местных властей по этому поводу не было. Вопрос - почему. Может быть, потому что статус исторического поселения накладывает ограничения, по которым любая градостроительная деятельность в исторических зонах должна согласовываться с Росохранкультурой.
И: Может быть, раз Нижний Новгород больше не имеет статуса исторического поселения, то и претензии по поводу несоблюдения закона об охране объектов культурного наследия необоснованны?
Мусин: Отсутствие статуса - это позиция региональных властей, только и всего. Но даже несмотря на то, что Нижний Новгород не имеет статуса, памятники истории никуда не делись и закон в отношении них соблюдать нужно. Мы же наблюдаем обратное. Возьмем хотя бы программу расселения ветхого фонда. Она утверждена и фантастическим образом тоже согласована. В нее попал, например, памятник федерального значения по улице Большой Печерской, 35, литер А. Этот деревянный дом с резьбой на кирпичном цокольном этаже по своему техническому состоянию не является ветхим, а пару лет назад там были проведены ремонтно-реставрационные работы на кровле. Другой пример - памятник регионального значения - дом-музей нижегородской интеллигенции конца XIX- начала XX века, стоящий на улице Горького. Вместе с ним в «черный» список попал и ряд домов из ближайшего окружения. В целом в программе реконструкции и сноса ветхого фонда указано 18 объектов культурного наследия.
И: Все-таки городские власти собираются не только сносить, вот, например, недавно было объявлено о том, что улице Рождественской будет присвоен особый статус.
Мусин: В целом вроде бы идея неплохая, но когда мы начинаем внимательно смотреть, то возникают вопросы. Например, планируется искать место для платных парковок и строительства гостиницы на 150 мест. Какие же интересы преследуются в первую очередь - интересы бизнеса или сохранения исторической среды?
И: 8 февраля 2011 года правительством Нижегородской области было подписано постановление № 78, согласно которому 76 вновь выявленных объектов культурного наследия лишились этого статуса, в их числе десятки исторических построек в Нижнем Новгороде, Богородске и Чкаловском районе.
Мусин: Мы считаем, что процедура издания этого постановления была проведена не в соответствии с требованиями закона. Существует строгий регламент постановки памятников на охрану и снятия их с охраны. Одним из основополагающих документов является заключение государственной историко-культурной экспертизы. Три эксперта дают заключение по итогам анализа архивных документов, степени сохранности объекта, степени его важности и значимости для истории города. Решение принимается на уровне субъекта федерации, но согласовывается с Росохранкультурой. Правительство должно было сначала принести нам результат экспертного заключения, а уже потом издавать постановление, но с нами оно не согласовывалось. Мы не понимаем, какой мотивацией и какими регламентами пользовались люди, которые поставили свою подпись под этим документом, признав часть объектов культурного наследия недостойными носить статус памятника. В этом перечне оказалось много достойных объектов, в том числе и уникальный самолет АНТ-25, на котором Чкалов совершил перелет. Почему он перестал быть памятником, да еще в год 75-летия перелета Чкалова?!
И: Вам известны имена этих экспертов?
Мусин: Дело в том, что аттестованные Росохранкультурой эксперты появились лишь 10 декабря 2010 года, поскольку порядок аттестации экспертов был утверждено только в конце 2010 года. И если постановление правительства Нижегородской области появилось в 2011 году, то и заключение историко-культурной экспертизы должно быть подписано уже аттестованными экспертами в 2011 году. Но по времени это физически невозможно было успеть. Отсюда вывод: либо заключения написаны в бреду, либо это были неаттестованные эксперты. Нам не дали посмотреть ни одного экспертного заключения, хотя по закону положено, чтобы нам такие документы предоставляли для анализа. Вообще о том, что такое постановление было издано, мы узнали лишь неделю назад.
И: Какие юридические последствия это постановление будет иметь?
Мусин: Благодаря ему теперь это не памятники истории и культуры, а просто объекты капитального строительства, как, например, ларьки, которые можно снести и построить на их месте очередной торговый центр.
И: На протяжении нашего разговора вы неоднократно высказывались критически в отношении решений, принимаемых управлением государственной охраны объектов культурного наследия Нижегородской области.
Мусин: Год назад мы проводили плановую проверку его деятельности на предмет того, каким образом оно исполняет полномочия по охране памятников, переданные федеральным центром. Мы выдали несколько предписаний по устранению выявленных нарушений. В том числе в адрес губернатора Нижегородской области Шанцева и Законодательного собрания области. Если со стороны заксобрания предписание было выполнено в срок и в полном объеме, то со стороны областного правительства реакции нет до сих пор. Наше предписание касалось положения об управлении государственной охраны объектов культурного наследия Нижегородской области и административного регламента, на основании которого проводится процедура выдачи заданий и разрешений на проведение работ по сохранению объектов культурного наследия. Мы определили шестимесячный срок на устранение этих нарушений, который уже истек, однако до сих пор нет сведений об исполнении наших требований, нет никакой реакции! По всей видимости, мы будем обращаться в суд с требованием привлечь руководителя, не исполнившего законные требования, к ответственности.
И: Недавно представитель упомянутой вами компании «Весенние инвестиции» заявил нашему корреспонденту, что не будет комментировать претензии Росохранкультуры, поскольку президент решил ее ликвидировать. Может быть, и правительство области ваши предписания не выполняет по этой же причине? Часто ли вам приходится сталкиваться с подобным саботажем и что вообще происходит с реорганизацией Росохранкультуры?
Мусин: Ликвидация Росохранкультуры не означает ликвидацию функций, просто мы вместе с управлением и людьми переходим под ведомство Министерства культуры. Мы продолжаем работать и в скором времени ожидаем подписания распоряжения правительства Российской Федерации, которое запустит реорганизацию Росохранкультуры. Статус федеральной службы, каковой являлась Росохранкультура, и статус Министерства культуры несколько разный. Если функции по охране памятников перейдут министерству, то наше территориальное управление будет иметь более широкие полномочия и нам будет значительно проще. Так что застройщик обязан выполнять наши предписания и будет их выполнять, никуда не денется.
| |