|
Третий день восемнадцатого «Окна в Европу» начался с «Гидравлики» Евгения Серова (программа «Жанр плюс»), которую, как оказалось, трудно причислить к какому-либо определённому жанру - там есть и социальная драма, и трагикомедия, и детектив, и триллер, а продолжился экзистенциальной драмой Алексея Попогребского «Как я провел этим летом».
Третий день восемнадцатого «Окна в Европу» начался с «Гидравлики» Евгения Серова (программа «Жанр плюс»), которую, как оказалось, трудно причислить к какому-либо определённому жанру - там есть и социальная драма, и трагикомедия, и детектив, и триллер, а продолжился экзистенциальной драмой Алексея Попогребского «Как я провел этим летом». Эти две совершенно разные картины объединяются героями, которых можно назвать «безудержными мстителями». Они, влекомые жуткой обидой за посягательство на их физическую и моральную свободу, просто не могут остановиться, что приводит к катастрофическим последствиям.
Медленно-медленно разгорающийся конфликт на отдалённой метеорологической станции («Как я провел этим летом» снимали на суровой Чукотке) не имеет под собой никаких причин, кроме экзистенциальных. Поколенческий разрыв между «старым» (Сергей Пускепалис ) и «малым» (Григорий Добрыгин) никакой ниткой-иголкой не залатать: «малый» мелко и подло мстит авторитарному «старому», скрывая от него известие о гибели семьи; «старый» в качестве крайней «воспитательной меры» использует ружьё, для острастки постреливая в воздух. Но месть, от скрытой радиограммы до отравленной рыбы, ни к чему хорошему не приводит - только к большему одиночеству и страшному одичанию (впечатляет сцена, когда «малый» мечется как затравленный зверь, оказавшись один на один с холодной, равнодушной к страданиям человека природой). В финале, жёстко задумавшись о своём житьё-бытьё, «малый» наказывает себя ещё бОльшим одиночеством, оставшись на станции до её консервации, но поняв, что есть слово «хочу», а есть слово «надо». Надо что-то делать полезное для людей, пока в этом есть какой-то смысл. «Как я провел этим летом» сосредоточен на драме молодого человека (ему не больше 25-ти), «старый», при всей своей органике, выступает своего рода лакмусовой бумагой, или, если угодно, рентгеновским лучом, дабы подчеркнуть как одинок, беззащитен, глубоко несчастен «малый». Окрашенный в мрачновато-романтические тона, фильм Попогребского не абсолютизирует «одиночество человека на голой и холодной земле» - он призывает к разговору, каким бы трудным и невыносимым на первых порах он ни был. Без ружей и фиг в кармане. Такова и сама картина - ясная, прозрачная, минималистская по эстетике и вполне определённая, как говорили раньше, по «морально-этическим выводам». Только, повторимся, очень уж неспешная.
«Гидравлика» Евгения Серова, принципиально снятая на цифровую камеру, и как говорится, «с плеча», напротив, увлекает динамикой и в хорошем смысле театральной зрелищностью (в основе - пьеса, и весьма недурная). Андрей Мерзликин в очередной раз, после «Русской игры» Павла Чухрая, доказывает, что он хороший комедийный, а здесь и трагикомический актёр. Это чистой воды бенефис - прямо на наших глазах его герой из забитого жизнью интеллигента превращается в убийцу из мести, отнюдь не хладнокровного, но страдающего и доходящего в своём безумии до исступления. А мстит он за то, что в институтские годы ему не дали закончить научный эксперимент (управляемый «гидравлический удар») и увели любимую девушку. По закону жанра - в данном случае триллера - мстителя остановить невозможно, кроме как отправить его в мир иной. В финале это и происходит, и надо сказать, неожиданно (интригу раскрывать не буду). В «Гидравлике» самое интересное - это не грамотное «перелетание» из одного жанра в другой, а наполненность жанровых сцен живыми человеческими эмоциями, спонтанными реакциями, невыдуманными страданиями, носители которых - люди, в результате социальных пертурбаций вынужденных заниматься не своим делом, жить не своей жизнью.
Умный жанр, как и умный артхаус всегда были уважаемы в мировом кино. Пусть так будет и в кино российском.
| |