|
Известный голливудский актер рассказывает «Ведомостям» о роли главы семейства, месте пиара в кинопроизводстве и работе с режиссером Терренсом Маликом
В минувшее воскресенье фильм Терренса Малика «Древо жизни» завоевал на 64-м Каннском кинофестивале высшую награду - «Золотую пальмовую ветвь», и уже 9 июня выйдет в российский прокат. Работа режиссера-затворника (Малик не общается с прессой и даже не приехал в Канны за призом) рассказывает историю одной техасской семьи в 1950-е годы - и параллельно историю планеты Земля, от Большого взрыва до растворения в космическом пространстве. Сложный и необычный фильм собрал самые разные отзывы; единственное, на чем сошлись все, - Брэд Питт, воплотивший на экране отца семейства, сыграл в «Древе жизни» одну из лучших своих ролей. Артист, который также является сопродюсером картины, в Каннах отдувался за отсутствующего режиссера, отвечая на все вопросы, в том числе и от «Пятницы».
Вам приходится отвечать за Малика, который, как всегда, отказался общаться с журналистами?
- В 1970-х, когда Терри начинал работать в кино, на режиссеров никто не оказывал никакого давления, искусство было важнее рекламы. Сегодня ситуация принципиально изменилась: пиар стал абсолютно необходим. Я эту часть работы давно воспринимаю как обязательную рутину - и не жалуюсь, бизнес есть бизнес. Но вообще говорить за Терри очень сложно. Вот, скажем, лично для меня смысл «Древа жизни» в том, что Вселенная полна необъяснимых загадок и каждый должен научиться примиряться с этим, а пытаться объяснить себе все вовсе не обязательно. Но это только моя интерпретация, ее нельзя приписывать Малику.
За годы работы над проектом вы стали многодетным отцом. Как этот опыт повлиял на вас?
- Он изменил всю мою жизнь. Полагаю, навсегда. Я перестал беспокоиться о самом себе - ну разве что в том смысле, что я нужен моим детям. Меня не заботит ничего, кроме их благополучия, а оно беспокоит всерьез, учитывая, как опасен мир, в котором мы живем.
На выборе проектов это тоже сказалось?
- Еще как! Я знаю, что рано или поздно дети вырастут и посмотрят фильмы, в которых я сыграл. Я стал выбирать проекты... не то чтобы осторожнее, наоборот, во мне проснулся неожиданный авантюризм. Сегодня мне хочется участвовать в по-настоящему важных картинах, которые если не изменят мир, то хотя бы оставят заметный след. Иначе зачем сниматься в кино? Все должно иметь смысл, а дети должны гордиться своим отцом - пока, к счастью, гордятся. Не подумайте, что я теперь буду играть только в интеллектуальном кино - и комедии, и боевики мне нравятся тоже. Хотя надеюсь, что и в них я теперь играю более серьезно, более зрело.
И много ваших фильмов дети уже посмотрели?
- Пока ни одного. Они просто знают, что мама и папа «делают кино», и наша профессия их не очень-то впечатляет. Работа как работа.
Тем не менее вы таскаете детей с собой на съемочные площадки.
- Мы с Анджелиной и детьми ведем кочевую жизнь, по сути, все время на чемоданах, хотя наш постоянный дом в Лос-Анджелесе. Нам кажется, что в случае с нашей профессией это лучший способ сохранить семью. Наша мама стала большим специалистом в непростом деле упаковки багажа, дети всегда при нас. С самого раннего возраста они видят мир и постепенно привыкают к его разнообразию.
Вы хоть в чем-то похожи на вашего героя из «Древа жизни», тоже отца семейства?
- Моя жизнь прозрачна для моих детей, они все обо мне знают. Я стараюсь делать все для того, чтобы они были свободны в своих решениях и пристрастиях, и ни при каких обстоятельствах на них не срываюсь. Моя голова может быть набита любым бредом, но им он не повредит. Человек, которого я сыграл в «Древе жизни», другой по своей природе. Он полон печали и не удовлетворен своей жизнью. Он толком не знает, когда именно все пошло не так, и этот безответный вопрос его мучит. Увы, довольно часто в таких ситуациях родители отыгрываются на детях или, во всяком случае, не могут скрыть перед ними той горечи, которая их переполняет. Потом просыпается совесть, и они пытаются попросить у детей прощения.Этот порочный круг держит их в плену. Как правило, это становится печатью на судьбе человека, испытавшего что-то подобное в детстве.
| |