|
С любительской видеокамерой в руках все равны, но некоторые равнее остальных. Выставка «Домашнее видео» в Музее современного искусства Российской Академии художеств на Гоголевском бульваре преподносит названный феномен в качестве средства для выражения авторского взгляда на действительность.
С видеоартом в Москве этим летом дело обстоит неплохо - по крайней мере, количественно. Один за другим реализованы несколько проектов, где этот жанр доминирует. Назвать хотя бы двухчастную выставку «Расширенное кино» в ММСИ и в «Гараже», где исследованы взаимные отношения между видео и кинематографом.
А нынешняя экспозиция ищет точки сближения между искусством и home video. Правда, этот поиск вряд ли можно назвать чересчур напряженным. Видеоарт сам по себе основан на намеренном дилетантизме и доступных технологиях. Исключения, конечно, встречаются, но они лишь подтверждают правило. Так что перед кураторами Кариной Караевой и Виталием Пацюковым в данном случае стояла задача не столько поиска, сколько отбора.
Из бескрайнего озера движущихся изображений требовалось выловить что-то значимое именно с позиций смысловых, а не только стилистических.
Но как раз этого и не получилось, поскольку устроители явно были увлечены внешними эффектами и признаками: чтобы камера дрожала и металась от объекта к объекту, чтобы качество картинки оставляло желать лучшего, чтобы монтаж выглядел предельно нелепым, а сюжет - неопределенным. В результате набралось столько самопального «артхауса», что сам себе как зрителю начинаешь сочувствовать. Утешением могла бы послужить как раз концепция: надо же понимать, чего ради ты так терзаешься. Однако замысел проекта остается неразгаданным - кроме все того же стилистического подражания доморощенным семейным «режиссерам».
Вероятно, созерцание того, как Марат Гельман поет под караоке «Let My People Go», а Иосиф Бакштейн пляшет цыганочку, может кого-то и позабавить, но всерьез считать подобные опусы (авторы - Денис Сапегин и Дмитрий Булныгин соответственно) важными произведениями видеоарта затруднительно.
Как и вообще всякие попытки задокументировать реальность без осознания того, для чего это делается. Дело тут уже не в эстетике. Нравится автору имитировать любительский репортаж или косить под «Догму» - ради бога, нет вопросов, если за приемом кроется что-нибудь существенное. Справедливости ради стоит сказать, что примеры значимых высказываний, пусть даже непритязательных по форме, на выставке встречаются. Помянуть хотя бы работу Леонида Тишкова «Иголку потеряла»: в этом ролике пожилая дама методично, уголок за уголком и предмет за предметом, ревизует свое жилище в поисках той самой утерянной иголки. Бесхитростная и даже бесфабульная история оказывается сильной метафорой суетности человеческого бытия.
Речь в этом случае, естественно, о постановочном сюжете. Таковых в экспозиции большинство.
Даже документальные хроники 1980-х, где Сергей Борисов запечатлел последние недели жизни художника Анатолия Зверева, воспринимаются как сочиненный перформанс - кроме кадров с похоронами. Тем более искусственными представляются мизансцены из псевдорепортажной ленты Цапли и Глюкли «Питер out of control» с неформалами начала 1990-х в главных ролях. Вообще-то документалистика - весьма сложный жанр, работать в котором дано не каждому. Отчего видеоартисты (если не все, то через одного) полагают, будто нет ничего проще, решительно непонятно. Вот с пародиями обычно выходит удачнее. Упомянем в этой связи симпатичное произведение «Монолог» (Лор Прувос из Британии), представляющее собой нарезку из обрывочных кадров и комментирующих субтитров. Эффект «плохого монтажа» использован здесь довольно тонко и доведен практически до абсурда - можно сказать, в дадаистском стиле. Но по соседству располагается череда других образчиков «мокьюментари», и позитивное впечатление быстро испаряется...
Надо полагать, основная проблема видеоарта подобного толка состоит в завышенном самомнении авторов. Они исходят из того, что сам факт экспериментального подхода искупает любые недостатки.
В этом пункте и содержится психологический промах. Вообще-то художник интересен зрителю прежде всего тем, что умеет делать лучше остальных. Когда дилетантизм возводится в ранг особой доблести, удерживать зрительское внимание становится проблематично. Приходится подключать привычную мифологию насчет того, что «художники не такие, как все, у них специфический взгляд на мир» и т. п. На практике эти заклинания работают слабо. Если творческие результаты слабы и скучны, приворотные слова не помогают.
Автор: Велимир Мойст
| |