|
Трудно представить себе более удачное место, чем устроенный в сенном сарае концертный зал Omari Küün на острове Найссаар, для постановки танцевального представления по мотивам сказки Шела Сильверстейна «Щедрое дерево».
Это история о дереве, которое так самоотверженно любит одного маленького мальчика, что отдает тому все, что у него есть, пока от него не остается лишь старый пень. Но и это не мешает ему быть счастливым, поскольку мальчик, теперь уже старый изможденный мужчина, возвращается к нему и садится на пень, чтобы отдохнуть от долгой жизни.
Щедрость дерева чувствует и зритель, переступающий порог бывшего сенного сарая - когда-то он был построен из дерева, сделана из дерева и его крыша.
Нас делают счастливыми, и, хочется надеяться, счастливо и это дерево, которому мы символически кланяемся, наблюдая за историей, повествующей о нем и мальчике, а также о безграничной любви и беспощадном течении времени.
Танец читает между строк
«Щедрое дерево» только внешне выглядит незатейливой историей, как и «Маленький принц» - главная суть кроется между строк.
Потенциального материала для танцевальной постановки здесь предостаточно - что лучше может выразить то, что кроется между строк, чем музыка и движение!
Музыка Тауно Айнтса, то драматическая, то лирическая, прекрасно передает оттенки чувств, которые в тексте угадываются, но не высказываются напрямую.
Движение может выражать то, что кроется между строк, если исходить из абстрактности танцевального искусства, предлагающего абстрактные образы, которые своей физической конкретностью способны усиливать передаваемую музыкой суть. Второй вариант - повествовать, исходя из физической сути танцевального искусства, и разыгрывать четкую систему отношений.
Хореограф Марина Кеслер попыталась применить оба варианта: есть чисто абстрактные образы, создаваемые на так называемом пластическом танцевальном языке, есть и очень конкретные, «повествующие» ситуации и ссылки, будь то усмешки мальчика и его подружки или убаюканный деревом мальчик.
Само движение интересно и сложно. Танцоры Кая Крейцберг, Евгений Гриб, Ксения Чамова и Яан Репников делают его живым и выразительным. Однако этого слишком много, сложность и комбинации движений становятся чем-то самим по себе, они больше не создают поле значимости, поглощая его исполнением.
Существует и грань, по другую сторону которой находится иллюстративность, порой в опасной близости. Это ощущение усиливает то, что на сцене на экране параллельно проецируется содержание книги.
Самым проработанным образом является дерево. У него есть своей хореографический характер. В световом ящике - будто под землей, на корневом уровне, - в котором дерево является в виде тени, удачно сделан акцент на том, что кроется за фразой «И дерево было счастливо... но не совсем» - на отчаянии, угнетенности, печали, тоске, боли...
Счастье и вера в добро
Яан Репников (мальчик в детстве) танцует свободно, но при этом точно. Его мальчик такой, каким должен быть: по-детски свободный и спонтанный, беззаботный, хотя так ли уж беззаботны дети? Клише беззаботного детства удобно - может, и здесь следовало бы показать иную «счастливость», ведь мальчик одинок в этом чувстве.
Мальчик в возрасте подростка, мужчины и старика (Евгений Гриб) выглядит однопланово, поскольку его пластический текст особо не меняется. Возможно, это и есть цель - создать лишь абстрактный образ. Но в таком случае образы дерева и мальчика-ребенка выглядят, как совсем из другой оперы.
Между тем следует оценить непоколебимую веру в добро хореографа Марины Кеслер. Она не боится быть немного наивной - так в современном мире цинично называют доброжелательность и открытость по отношению к окружающему миру.
И следует оценить ее упорство рассказывать сказки в то время, когда логические и драматические танцевальные истории находятся будто в опале.
Новая постановка
«Щедрое дерево»
Композитор: Тауно Айнтс
Хореограф: Марина Кеслер
Художники: Марет Тамме и Анн Мирьям Вайкла
Художник по видео: Хелен Вахер
Премьера в исполнении Nargeni Ballet и оркестра фестиваля Nargen прошла 8 июля на острове Найссаар, концертный зал Omari Küün
| |