|
Игра «Кто виноват в самой тяжелой рецессии со времен Глобальной Депрессии?» - финансисты, которые так плохо управлялись с рисками, или регуляторы, которые не смогли им помешать, - продолжается.
Но не стоит забывать об экономистах - они тоже виноваты. Ведь это именно они создали модели, которые заставили регуляторов поверить, что рынки эффективны и могут регулировать сами себя. Гипотеза, что рыночные цены полностью отражали всю необходимую информацию, была темой дня. В результате сегодня в руинах не только экономика, но и парадигма, преобладавшая на рынке в течение многих лет до кризиса.
Людям, не относящим себя к экономистам, сложно понять, насколько своеобразными были преобладавшие на рынке макроэкономические модели. Многие предполагали, что спрос должен был равняться предложению, и это означало, что безработицы быть просто не должно. Другие использовали модель, при которой все люди считались идентичными, и поэтому влиятельных финансовых рынков быть не могло. Плохие модели вели к плохой политике: центральные банки фокусировались на отдельных мелких неприятностях, которые проистекали из растущей инфляции , и при этом не обращали внимание на гораздо более значительные дыры, которые шли от дисфункции на финансовых рынках и надувавшихся пузырей на рынках недвижимости. Ведь, в конце концов, все принятые ими модели говорили о том, что финансовые рынки всегда эффективны. Примечательно, что стандартные макроэкономические модели даже не предполагали адекватного анализа банков. Не удивительно, что бывший глава ФРС Алан Гринспен в своем знаменитом извинении мог лишь осуждающе покачивать головой, говоря, что банки не справились с управлением рисками. Тем временем даже беглый взгляд на порочные инициативы, которые проявляли банки, помог бы предсказать их близорукое поведение, которое влекло за собой принятие на себя избыточных рисков.
Стандартные модели нужно рейтинговать по их возможности предсказывать последствия. Увеличивать правильность прогнозов в нормальные времена (другими словами, точно предсказывать, что экономика вырастет на 2,4%, а не на 2,5%) - гораздо менее важно, чем уметь предсказать риск глобальной рецессии . А именно в этом все модели тотально провалились и подорвали к себе всякое доверие.
К счастью, пока большинство фокусировалось на этих ошибочных моделях, некоторые исследователи пытались разработать альтернативные подходы. Экономические теоии уже показали, что многие центральные умозаключения стандартных моделей были отнюдь не твердыми - то есть небольшие изменения в посылках вели к огромным изменениям в заключениях. Даже небольшая информационная ассиметрия или несовершенство на рынке риска означали, что рынки были неэффективны. И прославленные результаты, как, например, смитовская «невидимая рука рынка», не выдерживали проверок; невидимая рука потому и была невидимой, что ее попросту не было. Мало кто сегодня будет спорить, что управляющие банками в стремлении к удовлетворению собственных интересов продвигали и успешность глобальной экономики.
Монетарная политика сказывается на экономике через доступность кредитов и через условия, на которых они доступны, особенно предприятиям малого и среднего бизнеса. Понимание этого заставляет нас проанализировать банки и их участие в теневом банковском секторе. Разрыв между ставкой рефинансирования ФРС и ставками по кредитам может серьезно изменяться. С некоторыми исключениями большинство центробанков обращали маленькое внимание на системный риск и на риски, связанные с разницей по ставкам. За несколько лет до кризиса несколько экономистов пытались указать на эти несоответствия, включая возможность каскада банкротств, которые как раз и сыграли столь важную роль в этом кризисе. Это пример важности аккуратного моделирования сложных взаимодействий экономических агентов - домовладений, компаний и банков - взаимодействий, которые не могут быть изучены в моделях, в которых каждый агент считается одинаковым. Даже священное предположение рациональности подверглось критике: существуют системные отклонения от рациональности и последствий макроэкономического поведения, которые еще только предстоит исследовать.
Сломать парадигмы не просто. Слишком многие инвестировали слишком много в ошибочные модели. Поэтому, как Птолемей когда-то пытался всеми силами сохранить веру в свою геоцентрическую систему, в соответствии с которой все планеты вращались вокруг Земли, сейчас будут такие же отчаянные попытки усложнить и улучшить старые парадигмы. Вполне вероятно, что в итоге получатся неплохие модели, но они тоже рано или поздно провалятся. Ничего не поможет лучше, чем полная смена парадигмы.
При этом новая парадигма, по моему мнению, находится в пределах нашей досигаемости. Все интеллектуальные кирпичики есть, есть и люди, которые могут помочь собрать их вместе. При этом на кону стоит больше, чем просто восстановление пошатнувшегося доверия к экономистам или возможность законодателей полагаться на какие-то новые идеи. Самое главное, за что идет борьба, - это стабильность и процветание наших экономик.
Перевела с Financial Times Татьяна Сейранян
| |