|
Спектаклем «Пер Гюнт» театра Ленком открывается фестиваль «Сезон Станиславского». В программу включены отечественные и зарубежные постановки режиссёров, которые хоть в какой-то степени продолжают дело мастера.
17 октября спектаклем «Пер Гюнт» театра Ленком открывается театральный фестиваль «Сезон Станиславского». В программу фестиваля включены отечественные и зарубежные постановки тех режиссёров, которые хоть в какой-то степени продолжают дело мастера.
Константин Станиславский хорошо известен нам как артист, режиссёр и театральный педагог, а также создатель Художественного театра и автор уникальных книг о творчестве актёра. Был сильно невзлюблен отечественным театроведением в 70-90-х годах прошлого века (в 90-е театроведение закончилось).
Было решено, что так называемая «система Станиславского», дитя сталинской эпохи, покушается на свободу творчества. В то время как мировой авторитет Станиславского победоносно возрастал и к его книгам припадали все вменяемые режиссёры, в отечестве пожимали плечами. Сколько, дескать, можно талдычить про этого Станиславского, мало ли других театральных систем и учений.
В результате мы имеем большое количество актёров, не имеющих твёрдого представления о своей профессии, которые не создают художественных образов, а без толку кривляются на сцене. Хотя «сад Станиславского» по-прежнему плодоносит - к нему можно отнести и Мастерскую Петра Фоменко, и Студию театрального искусства Сергея Женовача, и (с оговорками) некоторые спектакли «Современника», и МДТ Льва Додина, и многое... нет, к сожалению, - немногое другое.
Афишу фестиваля в её отечественном разделе явно было составить не так-то просто. Многие сильно укрупнённые критикой театральные величины в неё никак не попадали - из-за полного отсутствия связи с именем и духом Станиславского. Нет там ни худрука Александринского театра В. Фокина, ни Р. Туминаса, худрука Вахтанговского, ни экспериментаторов вроде К. Серебренникова и нового героя девичьих театроведческих грёз К. Богомолова... Чтобы несколько утешить «левое крыло» российского театра, не попавшее в столь солидное предприятие, как «Сезон Станиславского», в Петербурге только что провели специальный фестиваль постановок Р. Туминаса. Сбалансировали, так сказать, перекос внимания!
Я-то думаю, что игнорировать книги Станиславского, занимаясь театром, - всё равно что игнорировать таблицу Менделеева, будучи химиком. То есть самонадеянная глупость. Но, конечно, современность кладёт свою лапу на методику Станиславского - нынешняя театральная публика просто не воспримет слишком тонкой и углублённой актёрской работы.
Возьмём для примера спектакль «Пер Гюнт» Ленкома (режиссёры Марк Захаров, Олег Глушков), который открывает фестиваль «Сезон Станиславского». Марк Анатольевич о Станиславском знает уж наверняка больше моего, и знает не отвлечённо, но как практик театра с полувековым стажем. К тому же именно он является президентом этого фестиваля. Захаров обладает главным и непременным свойством настоящего режиссёра - с ним актёры играют гораздо лучше, чем без него. Никогда режиссёрские трюки и фокусы не заслоняли в его спектаклях живое лицо артиста; он умеет и любит с ними возиться, он их отыскивает и выращивает, как заправский садовник.
«Пер Гюнт» (сочинённый по мотивам драмы Ибсена) - лёгкий, динамичный спектакль, весь в танце, в движении, но в нём предусмотрены моменты полной актёрской ответственности. Он не состоялся бы без актёрских работ А. Захаровой (матушка Озе), А. Шагина (Пер Гюнт), С. Степанченко (Пуговичник), В. Ракова (король троллей). Серьёзнейшая тема становления молодого человека, беспутного, задорного, полного бессмысленной энергии, не знающего, куда себя деть, разыграна с печалью, любовью и юмором, без малейшего цинизма.
«Пер Гюнт» Захарова учитывает все особенности современного театрального зрителя, которому теперь нужна постоянная и быстрая смена впечатлений. Три-четыре минуты для драматического эпизода - этого достаточно, пять минут - уже много, уже будут скучать, вынимать мобильники, листать программку. Зрителя приходится тормошить, подбадривать - чуть только персонажи затеют содержательный разговор, начинается шевеление танцоров, да и сами герои пластически расторопны и просто так, недвижно, на сцене не стоят.
Что делать, другие ритмы жизни, другая скорость реакции. Впрочем, Захаров всегда ценил энергию подвижности на сцене, так что никакой измены себе тут нет - есть здоровое понимание современной театральной ситуации. Раньше у него больше пели, теперь больше двигаются, и это современно...
А Станиславский? Вроде бы и он не обижен. Хотя бы потому, что в Ленкоме актёры не носят маски, не эксплуатируют штампы, а сохраняют изменчивую и живую индивидуальность. Александра Захарова, к примеру, играет совершенно новую для себя роль деревенской матушки, резвой, бойкой и неунывающей. Её глубокая внутренняя драма - безумная любовь к сыну - выражена не внешними причитаниями, а угадывается сквозь бесшабашное веселье. Актёры не пусты, они наполнены чувствами и переживаниями. Но, видимо, выражать их сегодня следует чётко и концентрированно, притом - не одними глазами, а всем телом. И быстро.
Некоторую близость к Станиславскому (личности, как известно, целомудренной) имеет и тот факт, что в «Пере Гюнте», как и других постановках Захарова, нет вульгарности в изображении любовных отношений. Любящая дурачка Пера Гюнта девушка Сольвейг (А. Юганова) прелестна и скромна, и песня её звучит та самая, как положено, Э. Грига... Впрочем, это характерно для всех режиссёров - «садовников Станиславского», все они в трактовке «заклятого вопроса» деликатны и застенчивы, что сильно отличает их от «левого крыла» нашей режиссуры, где женщин валяют по сцене и даже сидят на них верхом.
Что касается зарубежных спектаклей «Сезона Станиславского», то, конечно, будет любопытно узнать, что там, на том Свете, имеют в виду под его «системой», призванной побуждать актёра к высокому творчеству? И как приспосабливают её к временам, когда от театра ждут в основном быстрого и бесхитростного развлечения.
| |