|
Бомбы и ракеты были старым оружием, однако риски военного искусства претерпели кардинальные изменения с появлением непривычного несоответствия между теми, кто бомбит, и теми, кого бомбят.
В ноябре 2011 года мы будем отмечать столетний юбилей события всемирно-исторического значения. Сто лет назад итальянский летчик Джулио Кавотти (Guilio Cavotti) сбросил со своего самолета первые бомбы на оазис Тагира неподалеку от Триполи. Появление воздушного бомбометания стало не просто революцией в военном деле. Оно изменило как войну, так и мир.
Сто лет назад в ноябре 1911 года мир существенно и безвозвратно изменился. Появление воздушного бомбометания, которое первым осуществил итальянский пилот в небе над Ливией, породило и сделало привычной войну нового типа. Характер вооруженного конфликта трансформировался, изменив вместе с тем правовые и нравственные системы, делавшие его ясным и понятным.
Бомбы и ракеты были старым оружием, однако риски военного искусства претерпели кардинальные изменения с появлением непривычного несоответствия между теми, кто бомбит, и теми, кого бомбят. Оружием стал сам страх. Атакующие сверху были практически неуязвимы, а те, кого атаковали, кто находился внизу, были абсолютно ничем не защищены. Все различия между комбатантами и некомбатантами, между гражданским населением и военными мгновенно устарели. Мы считаем, что появление воздушного бомбометания было не просто революцией в военном деле. Тщательно изучив его появление и развитие, мы можем иначе оценить историю империй, национализма и распределения человечества по расам.
Такая воздушная техника массового истребления людей показала миру настоящую имперскую драму. Тот мир, который она раскрыла, демонстрировал все необходимые дарвиновские несоответствия в ценности разных, соперничающих между собой форм жизни, обладавших отличающимися друг от друга расовыми и культурными характеристиками. Императивы природы с готовностью и безо всякого труда сочетались с императивами линейной, прогрессивной истории.
Вертикальные, технически опосредованные отношения переопределили связь и столкновение между цивилизацией и дикостью, изменив ощущение масштабов этого столкновения. Теперь стало гораздо проще уничтожать далекие, находящиеся внизу человеческие фигуры, которые сверху казались какими-то насекомыми или паразитами. Критический анализ бомбардировок открывает не просто тайную имперскую историю. Он демонстрирует сходства между этим прошлым и современными военными интервенциями, осуществляемыми во имя свободы и демократии. Говорят, что сегодняшние операторы автоматического авиационного оружия называют результаты своей работы «обработкой клоповников».
Трудно, все труднее не замечать того, как эти эпохальные события становятся частью общих представлений, проходящих сквозь годы в наше время, формирующих нормы и практику искусства государственного управления, узаконивающих определенные взгляды на мир и насильственные действия в этом мире. Воздушная война, которая не требует вызывающего тревогу присутствия «сапог на земле», стала в последнее время привычным репертуаром гуманитарных интервенций. И хотя людей по-прежнему запугивают обвинениями в неполиткорректности, существует мощное противодействие представлению о том, что расовая иерархия была неотъемлемой составляющей применения таких механизированных технологий убийства.
Как продемонстрировал Свен Линдквист (Sven Lindqvist) и прочие, европейские воздушные силы доказали свою эффективность и стратегическую ценность в колониальных конфликтах, которые консолидировали имперскую мощь и порождали идею о том, что войны можно вести чище, современнее, с хирургической точностью и технологично. Мысль о том, что убивать аборигенов можно безо всяких последствий, потому что они все равно обречены на смерть природой и историей, была доведена до кульминационной точки.
В ходе Второй мировой войны эти процессы получили многочисленные дополнения и расширения. Казавшаяся неисчерпаемой изобретательность оказала свое неизгладимое влияние на методы, позволявшие сеять смерть с небес. Сегодня названия городов Хиросима и Нагасаки служат ключевыми словами, обозначающими эти общие тенденции, которые систематически дорабатывались и совершенствовались в многочисленных конфликтах на закате колониализма от Кении до Алжира. Жизни и земли многих коренных народов отравлялись и разрушались в ходе испытаний все более мощных и ужасных вооружений.
Иллюзии чистой войны и сегодня не утратили своей притягательной силы. На самом деле, милитаризация общественной и культурной жизни в чрезмерно развитых странах постоянно ускоряется. Официальные мероприятия в Британии в ознаменование и в знак памяти о разных исторических датах ограничиваются узкими приоритетами, среди которых нет места колониальной истории таких преступлений.
Вместо этого британцы снова начинают привыкать к рокоту старых бомбардировщиков у себя над головами. В этом году военные пропагандисты заверили своих интернет-читателей, что в 68-ю годовщину операции Chastise, когда 617-я эскадрилья участвовала в разрушении немецких плотин в ходе Второй мировой войны, ее летчики, базирующиеся сегодня в Кандагаре, снова «делают то, что умеют делать лучше всего; они борются с врагом в жаркой и пыльной местности Афганистана».
А на королевском бракосочетании народ порадовали вестью о том, что дедушки герцогини Кембриджской Питер Мидлтон (Peter Middleton) был инструктором Королевских ВВС на канадской базе в Калгари, где проходили подготовку британские летчики. Мы узнали, что позже во время войны он был летчиком-истребителем, отличившимся в боях тем, что «храбро использовал концы крыльев своего самолета Mosquito, чтобы направлять в сторону от Лондона смертоносные немецкие самолеты-снаряды. Мидлтон был в числе лучших летчиков Королевских ВВС, сбивавших с курса немецкие машины».
Эти события стали важными пропагандистскими моментами в ритуалах и торжественных церемониях, олицетворяющих вымышленное национальное единение, цель которого - придать ореол святости сегодняшним агрессивным авантюрам за счет их связки с простым героическим прошлым, когда британцы становились праведными жертвами, после чего превращались в отважных победителей.
Бомбы, которые сбросила Британия, огненные бури, которые она начала, и весьма своеобразная история инноваций в этой сомнительной области сегодня в основном забыты. Вместо этого создана история об отважном народном сопротивлении германскому блицкригу. Угасающая способность Британии выступать не в своей весовой категории и на законном основании сидеть за главным мировым столом каким-то образом подтверждается эпическими легендами о неослабевающей воздушной мощи страны и меланхолично-ностальгическими рассказами об увядшем техническом величии ее самолетов Spitfire, Hurricane и Lancaster, которые обеспечили эту воздушную мощь.
Критические суждения и ясная память
Важно снова обратиться к этой истории, потому что ностальгия не только затмевает способность к критическому суждению, но и лишает нас возможности проводить исторические параллели через толщу времени. Меланхолическая одержимость Второй мировой войной мешает британскому обществу разработать более сложную и честную форму размышлений на тему истории. Хорошим примером последнего времени стали массовые осуждения летнего «мародерства» в британских городах. Его назвали «не британским» явлением.
Но журналист Гэвин Мортимер (Gavin Mortimer) отмечает, что во время блицкрига мародерство также было широко распространено. В период с сентября 1940 по май 1941 года было отмечено 4584 случая грабежей. Лондонцы забирали себе вещи и деньги с трупов, а также крали газовые счетчики в разбомбленных домах. Это не очень-то укладывается в героическую картину борьбы с нацизмом и не может служить примером самых лучших «британских ценностей». Наши взаимоотношения с прошлым необходимо спасти от искажающего упрощенчества, которое переустраивает мир в соответствии с опрятными манихейскими штампами.
Хроническая проблема общественной амнезии заключается не только во взаимоотношениях с прошлым. Скорее, часть проблемы геополитических интервенций сегодняшнего дня, которые зачастую проводятся во имя гуманности, состоит в том, что их представляют в отрыве от истории. Военная мощь наших дней забывает о своем прошлом, чтобы сделать свои нынешние операции правомерными.
Однако послеколониальной Европе необходимо разобраться в своих былых преступлениях, а также в своих былых страданиях. В Британии этот сложный двойной процесс можно даже использовать для создания психологически более здорового общества, примирившегося с собой и с миром, общества, которое помнит свое имперское и колониальное прошлое, хотя европейцы замыслили стереть его.
Помня об этих вопросах, мы собираемся провести в Лондоне трехдневную конференцию, которая совпадет по времени со столетним юбилеем воздушных бомбардировок. Конференция под названием «Шок и трепет: Сто лет бомбардировкам с воздуха» соберет известных во всем мире критиков, артистов, социологов, философов и историков, которые рассмотрят все аспекты столетней истории бомбардировок. На этом мероприятии вопросы трудной повестки, созданной на основе размышлений о прошедшем столетии, будут обсуждаться в Лондоне. Однако дискуссии не ограничатся Британией и лишь ее историей бомбежек. Через openDemocracy мы надеемся инициировать глобальное обсуждение о том, что воздушные бомбардировки говорят нам о природе военной мощи и о геополитических порядках.
Мы приглашаем читателей делиться своим собственным опытом и местными примерами из прошлого и настоящего. Не намереваясь ограничивать рамки этой дискуссии, мы предлагаем начать дебаты, поставив на обсуждение три ключевых вопроса:
- Как воздушные бомбардировки изменили взаимосвязь между законом, войной и правомерностью?
- Как бомбардировки раскрывают порядки, существующие у человечества, и как они связаны с наследием империй и расизма?
- Как сегодняшние воздушные войны, оправдываемые потребностями гуманитарной интервенции, соотносятся с вековой историей авиационных бомбардировок?
Мы хотим начать разговор с прошлым, но в равной мере задать вопрос о том, как сегодняшние бомбардировки связаны с этим разрушительным наследием смерти с небес. В 1940 году Вирджиния Вульф написала в своем очерке «Мысли о мире во время воздушного налета», что мир требует демилитаризации европейской культуры. «Мы должны создать более благородные виды деятельности для тех, кто пытается укротить в себе воинственные инстинкты, свой подсознательный гитлеризм, Мы должны компенсировать мужчине утрату его оружия», - резко заключает она.
Наверное, еще труднее представить себе, как можно компенсировать сегодняшним военным машинам утрату их бомб. Возвращение дипломатии бомбардировок в Ливию в 2011 году, где самолеты ВВС США сбрасывали вниз бомбы во имя развития демократии, делает критический разговор о применении воздушной мощи еще более насущным и актуальным. Достичь этих целей невозможно, если во имя мира и правды мы не сумеем начать сознательное созидание нового приземленного и космополитичного диалога об ужасах прошлого.
Этот диалог должен связать воедино опыт тех, кто бомбил, и тех, кого бомбили, причем произойти это должно в непредусмотренных формах и видах. Сделать это надо не для того, чтобы эти истории были взаимозаменяемыми или эквивалентными, а чтобы подтвердить их взаимную связь и связь с гуманностью и человечностью.
Об авторах
Пол Гилрой - профессор социологии и афро-американских исследований Йельского университета, автор книг «Between Camps» (Между лагерями), которая в США вышла под названием «Against Race» (Против рас) и «The Black Atlantic» (Черная Атлантика).
Ле Бэк - профессор социологии Лондонского университета. Среди его книг «The Art of Listening» (Искусство слушать) и «Theories of Race and Racism» (Теории рас и расизма).
| |