|
Одной из задач, которую предстоит решить новому расширенному правительству, станет начатая, но так и не оконченная, вызвавшая массу споров и нареканий реформа образования. Здесь министерство ожидают трудности, оценить которые газета ВЗГЛЯД попросила экспертов.
Газета ВЗГЛЯД открывает цикл публикаций, посвященных начатым и не законченным реформам, которыми неизбежно предстоит заниматься новому, расширенному, правительству, уже формируемому Дмитрием Медведевым. За прошедшие четыре года было сделано многое, но многие изменения невозможно закончить за столь короткий срок просто технически, а некоторые - например, децентрализация - еще толком и не начались.
Образовательная реформа, плоды которой мы пожинаем сейчас и которую еще придется завершать новому правительству (не случайно на образовании Дмитрий Медведев остановился отдельно в ходе состоявшейся 19 октября встречи со сторонниками, посвященной формированию расширенного кабмина), началась не пять и не десять лет назад.
Попытки изменить классно-урочную систему и сделать образование приближенным к реалиям экономики предпринимались и в Советском Союзе. В 1966 г. советская школа начала переход на новое содержание образования: в «эпоху НТР» активно вводились научные знания по всем предметам - особенно математическим (алгебра, геометрия) и естественнонаучным (биология, химия, астрономия). К середине 70-х был завершен переход к полному среднему образованию, и именно тогда начинается расцвет послевоенного педагогического новаторства, отмеченного такими именами, как Василий Сухомлинский (методика морального и эстетического воспитания в сельской школе), Виктор Шаталов (эффективная система опорных конспектов), Шалва Амонашвили (гуманизация педагогического общения), Евгений Ильин (новая методика преподавания русской литературы).
Развитие советской педагогики и реформа советской школы, подразумевавшая более тонкую «настройку» обучения и индивидуализацию знания, закончились в 90-е, когда новая российская школа только начала искать себя, но оказалась погребена под экономическими трудностями эпохи.
«Вразнобой»
По мнению социолога Бориса Кагарлицкого, советские педагогические идеи никак не отменяли советской действительности: "Люди страстно обсуждали новые идеи, но для каких-то изменений, действий, среда в 70-х была абсолютно неблагоприятная. Брежневское общество было таким, каким оно было во всех отношениях. То есть надо думать, что в экономике или в политике был «застой», а в педагогике все было сделать абсолютно свободно. Там было просто немного более свободное обсуждение. Отсюда ощущение того, что был расцвет идей. То есть меньше давили эти дискуссии. Но они не входили в практику".
В интервью газете ВЗГЛЯД Кагарлицкий также назвал причины, которые привели к законсервированности сначала советской, а затем и российской школы. «Были эффективные идеи и концепции тогдашних образовательных реформ или даже, как сейчас бы сказали, инноваций, но они были разнонаправленными. То есть не то, чтобы была некоторая доминирующая тенденция, вокруг которой бы уже шла дискуссия, что характерно для 20-х годов. И кстати, что было характерно и для классической русской школы в царские времена. Была, допустим, просветительская идеология, то есть было некоторое представление, куда идти, а дальше уже были конструктивные дискуссия о том, как это сделать, как это воплотить, какие проблемы, и так далее. Вот в 70-е годы, по моим ощущениям, не было такой доминирующей идеи, доминирующей концепции, доминирующего видения, и в результате дискуссия была недостаточно эффективна. То есть много интересных идей, но они никак не стыкуются, не оформляются. Поэтому когда дали больше свободы и когда стали это реализовывать, учителя делали это вразнобой, и не сложилось движения, которое можно было бы представить как концептуальную реформу школы», - заявил социолог.
Кагарлицкий полагает, что проблемы российской школы 90-х состояли в том, что инноваторам приходилось становиться консерваторами, потому что ситуация в самой сфере была слишком трудна: «Реформы, которые начались в 90-е годы, с одной стороны были в значительно мере разрушительными, то есть они были направлены скорее на разрушение советского типа школы, что вполне понятно, потому что - в логике нового времени - должна быть создана элитарная школа и, условно говоря, новая школа для масс, которая заведомо защищает элиту от этих масс. Именно поэтому вся наиболее энергичная, живая и способная к новому часть учительского сообщества, была вынуждена защищать то, что есть. То есть не вырабатывать новую концепцию образования, а сделать так, чтобы хоть что-то осталось. Сейчас - та же самая ситуация, то есть сейчас наиболее такая креативная, толковая и активная часть педагогического сообщества занимается защитой того, что есть, поэтому те люди, которые в принципе могли бы что-то менять, реформировать и развивать, оказываются в положении консерваторов поневоле».
ЕГЭ, завершенные и незаконченные реформы 2000-х
Новый этап образовательной реформы был начат в 2000-х: государство, обеспокоенное коррупцией в вузах и падением качества обучения в средних школах, а также в очередной раз заявив о возможности вступления в ВТО (Россия в ВТО так и не вошла), провело целый ряд изменений в системе среднего и высшего образования. Материальной базой этой реформы стал одноименный национальный проект, в рамках которого школы были обеспечены современным оборудованием, а учителям начали повышать зарплаты.
C 2001 года в тестовом режиме в в Самарской и Ростовской областях, а также Чуваший, Марий Эл и Якутии вводится Единый Государственный Экзамен, который с 2009-го года стал обязательным для учеников, сдающих русский язык и математику. ЕГЭ, список формализованных вопросов, разделенных по уровням сложности, стал одновременно и выпускным экзаменом в школах, и приемным экзаменом почти во все вузы.
Реформе подверглась и высшая школа. Введение многоуровневого высшего образования, в соответствии с Болонским процессом, обозначило разделение высшего профессионального образования на два этапа, бакалавриат (общие знания) и магистратура (специализация). Это нововведение почти никак не отразилось на вузах и стало, скорее, формальным жестом.
Содержательным же изменением были два новых этапа реформы: изменение стандартов для старшей школы и принятие ФЗ 94, касающееся большей части бюджетных учреждений. Нашумевшие федеральные государственные образовательные стандарты для старшей школы (подразумевалось, что ученики 10-11 классов будут изучать всего четыре предмета, а все остальное время - специализироваться по неким индивидуальным программам) официально не опубликованы на сайте министерства образования до сих пор. Стандарт основного общего образования (до 9 класса), принятый в декабре 2010 года, особых нововведений и радикальных изменений не содержит. Концепция «образовательных услуг» (о ней газета ВЗГЛЯД рассказывала подробно), которые впредь должны будут оказывать школы, также пока не разъяснена окончательна и не введена на практике.
Шквал критики обрушился на ЕГЭ летом 2011 года, когда произошло самое массовое списывание за всю историю экзамена. Министерство отреагировало на происшествие стоически, и по итогам крупного скандала общественность так и не дождалась ни организационных выводов, ни отмены экзамена."Вал борьбы, обострение произошло в тот момент, когда реально, используя инструменты ЕГЭ, мы начали вскрывать достаточно глубокие нарушения и обозначили возможности борьбы с ними. Пока все было скрыто, протесты были не столь яркими. Это вызывает вопрос", - заявил в конце июня глава Минобрнауки Андрей Фурсенко.
Учительское сообщество и многие эксперты, традиционно выступавшие против ЕГЭ (интервью с зампредом думского комитета по образованию Олегом Смолиным газета ВЗГЛДЯ публиковала почти сразу после скандала) надеялись, что массовое списывание заставит министерство пересмотреть свою политику в отношении экзамена.
Работа по разъяснению
Сторонники проводимой реформы образования уверены в том, что направление движения выбрано верно, однако недостатков избежать все равно не удастся, так что новому правительству придется их в оперативном режиме исправлять.
| |