|
В Совете Федерации намерены добиться пересмотра приговора по «делу лётчиков». А адвокаты и в России, и в Таджикистане совместно готовят кассационную жалобу.
Юристы, политики, наконец, сослуживцы пилотов в один голос говорят, что вина россиянина Владимира Садовничего и эстонского гражданина Алексея Руденко не доказана.
К 8 с половиной годам тюрьмы их приговорили за вынужденную посадку и провоз якобы в качестве контрабанды авиационного двигателя. При этом давать объяснения российской стороне в Таджикистане никто не торопится. Ради чего Душанбе сознательно осложняет отношения с Москвой?
Не понятно, чего больше в реакции на приговор таджикского суда - изумления или возмущения. Самые сдержанные комментарии - от политиков. Но и сквозь политическую сдержанность прорываются эмоции.
«Считаем это решение крайне суровым и политически ангажированным. Мы не услышали каких-либо убедительных доказательств вины. Обвинительное заключение построено на домыслах», - заметила председатель Совета Федерации РФ Валентина Матвиенко.
Уже сегодня Валентина Матвиенко намерена поговорить со своим таджикским коллегой и просить парламентариев соседней страны проанализировать приговор, по которому российский гражданин Владимир Садовничий и эстонец Алексей Руденко должны отсидеть в таджикской колонии строгого режима восемь с половиной лет. За контрабанду, нарушение правил полетов и незаконное пересечение границы - такая формулировка привела в оторопь даже видавших виды профессионалов.
«Это просто международный бандитизм. Я в Сомали такого не наблюдал, - заявляет представитель компании Rolkan Investmens Ltd., на которую работали пилоты, Валерий Пфефер. - Раньше думали, что самолеты - так пусть заберут самолеты. Может политика? Не понимаю, что происходит».
Сейчас понять, что происходит, крайне трудно. А в марте этого года произошло вот что. Два самолета Ан-72 летели из Кабула, предварительно получив разрешение на пересечение таджикской границы и посадку в аэропорту Курган-Тюбе. При подлете диспетчер на земле запретил самолетам садиться. Предложил пилотам возвращаться назад в Кабул. Топлива на полет в Кабул могло не хватить. Поэтому оба борта запросили вынужденную посадку. Эти действия экипажа полностью совпадают с нормами Международного авиационного кодекса. Запретить экстренную посадку таджикские власти были не вправе. Самолеты сели, а пилотов тут же задержали сотрудники Комитета национальной безопасности.
«Люди не выходили из самолета. Ничего не совершали. И неужели таким образом можно фабриковать уголовное дело в отношении пилотов, в отношении России, в отношении великой державы? Как это можно назвать? Кроме как плевок, я расценить это не могу», - заявляет председатель комиссии Общественной палаты РФ по контролю за деятельностью правоохранительных органов Анатолий Кучерена.
Эстонские власти уже заявили, что готовы сотрудничать с Россией, чтобы защитить своего гражданина Алексея Руденко. Узнав о приговоре, мать пилота - пожилая женщина - плачет, думая только об одном.
«Мне уже 78. Еще восемь с половиной. Я не доживу до этого возраста. Я не увижу своего сына. Я боюсь этого», - говорит Лийви Руденко.
В таджикском небе и на таджикской земле немало иностранных самолетов: натовских, российских. Интенсивность полетов понятна - идет операция коалиционных сил в Афганистане. Россия сотрудничает с коалицией. Но инцидент с приговором не имеет ни аналогов, ни объяснений - только версии.
Чего хотят добиться таджикские власти? Просто конфисковать два отличных транспортных самолета? Слишком мелкая задача. А угроза серьезного ухудшения отношений с Россией слишком реальна. Получить рычаг давления на Россию накануне переговоров о военной базе? Слишком грубо и непродуктивно. Таджикистан действует в интересах какой-то неведомой третьей стороны? Нет ответа.
Окрестности вокруг нынешней стоянки самолетов стали усиленно охранять.
«Здесь какие-то люди с автоматами. А теперь даже боятся. После того как вчера забрали людей с телевидения», - рассказывает местный житель Алишер Халиков.
Все местное население обязали сообщать о чужаках, которые попытаются приблизиться или снять задержанные борты. Все же нашей съемочной группе удалось вплотную подойти к охраняемым объектам. И хотя бы увидеть - самолеты стоят на месте. Но никаких официальных комментарием журналистам не дают.
| |