|
Связана ли атака на Перл-Харбр 7 декабря 1941 года с контрнаступлением советских войск под Москвой 6 декабря 1941 года?
Благополучно набрав высоту, 48 истребителей, 40 торпедоносцев, 49 высотных и 51 пикирующий бомбардировщик - самолёты первой ударной волны - взяли курс на юг, к острову Оаху на Гавайях, к безмятежному Пёрл-Харбору (в переводе - «Жемчужная гавань»). С собой они несли 800-килограммовые бронебойные бомбы, переделанные с помощью стабилизаторов из снарядов главного калибра линкоров; 60- и 250-килограммовые авиабомбы; торпеды с регулируемыми деревянными боковыми плавниками - для применения на мелководье.
«Мне не достать их гайками!»
В 7:53 армада, преодолев расстояние в двести с лишним миль, была уже над Жемчужной гаванью. «Пилот одного из бомбардировщиков лейтенант Тосио Хасимото был очарован, - рассказывает в книге "День позора" американский писатель-документалист Уолтер Лорд. - Прелестный зелёный остров, голубые лагуны бухт, пёстрые крыши домов проплывали под крылом его самолёта видениями из какого-то другого мира. Сцена, открывшаяся под ним, была настолько прекрасна, что лейтенант решил сохранить её на память. Вытащив фотоаппарат, он сделал несколько кадров».
Первые бомбы упали в 7:55 утра. В ту минуту большинство личного состава центральной базы Тихоокеанского флота ВМС США ещё валялось в койках. Многие моряки не вернулись из суточного увольнения и находились на берегу. Многие думали о скором Рождестве. Кто-то пил кофе или играл в шахматы. Некоторые принимали душ, брились, чистили зубы, рассматривали фотографии, присланные жёнами, гладили форму.
- ТОРА... ТОРА... ТОРА - радировал на авианосцы пилот высотного бомбардировщика капитан 2-го ранга Футида. Сигнал означал, что внезапность достигнута.
Целью номер один был так называемый «линкорный ряд», две колонны линейных кораблей, стоявших на якоре у острова Форд в центре гавани. О степени боеготовности американского флота говорит воспроизведённый Уолтером Лордом эпизод: «На эсминце "Монегхен" старшина Томас Донахью, отстояв последнюю вахту, собирался покинуть корабль. Его уже списали с эсминца в связи с переводом на материк.
Услышав первые взрывы, он тем не менее помчался к орудию № 4, командиром которого являлся. Пока взламывали двери погребов, Донахью, набрав гаек, швырял их в низко идущие самолёты. Наконец прибежал матрос и спросил, что ему подать из погребов.
- Пороха дайте! - заорал Донахью. - Мне не достать их гайками!
Его поняли буквально и принесли холостой заряд, где был только порох и не было снаряда. Пришлось первый выстрел по врагу сделать холостым зарядом...»
Всё было кончено к 10:00, после атаки второй ударной волны с участием 167 истребителей, 54 высотных и 74 пикирующих бомбардировщиков. Своей цели - нейтрализовать, пусть на время, Тихоокеанский флот США - идейные вдохновители «Операции Z», прежде всего адмирал Исороку Ямамото, достигли. В Пёрл-Харборе потоплены или серьёзно повреждены 18 кораблей, в том числе 8 линкоров, уничтожены 188 самолётов. Погибли 2403 человека, ранения получили 1178. Японские потери составили 29 самолётов, 55 человек убитыми. С точки зрения немедленного эффекта нападение на Жемчужную гавань обернулось невероятным успехом для Японии, которая в считанные месяцы с лёгкостью захватила большую часть Юго-Восточной Азии.
Троекратное «да» от советского посла
В истории, как известно, нет ничего случайного. За день до бойни в Жемчужной гавани, 6 декабря 1941 года ровно в 03:00, началось контрнаступление советских войск под Москвой - на тысячекилометровом фронте от Калинина на севере до Ельца на юге. В нём участвовало 88 дивизий, более миллиона солдат и офицеров. Им противостояло 67 дивизий германской группы армий «Центр». К середине января войска вермахта удалось отбросить от столицы СССР на 200-250 километров.
Своё веское слово сказал «генерал мороз»: в двигателях немецких танков замерзало масло, отказывались стрелять карабины, автоматы и пулемёты. Наступая с конца июня немцы не получали пополнений, особенно техникой. Их это, конечно, вымотало. Советская же группировка, напротив, укрепилась: из Сибири, Забайкалья и с Дальнего Востока, в том числе с границы с Маньчжурией, под Москву были переброшены, по разным данным, от 15 до 30 свежих дивизий, пополненных поступившими по ленд-лизу танками.
Есть ли связь между двумя историческими вехами - событиями 6 декабря под Москвой и 7 декабря в Пёрл-Харборе?
Вопрос о том, знал ли Сталин о готовящейся «Операции Z», был публично поднят в Соединённых Штатах в августе 1951 года. Комитет палаты представителей Конгресса по расследованию антиамериканской деятельности проводил «слушания по американским аспектам дела о шпионаже Зорге». Показания дал генерал-майор Чарльз Уиллоби. Во время войны он возглавлял разведку штаба Верховного командующего на юго-западном направлении Тихоокеанского театра военных действий Дугласа Макартура, а после собирал материалы о разведдеятельности Рихарда Зорге.
«Меня спрашивали, нашли ли мы в сообщениях Зорге что-либо о дате нападения на Пёрл-Харбор? - заявил на слушаниях Уиллоби. - Нет, этого мы не обнаружили. Но это и не особенно важно. Главное заключалось в другом: в указании на то, в каком направлении двинутся Вооружённые силы Японии в 1941 году - на юг, то есть против Англии и США, или на север, то есть против СССР. Именно под гарантии Зорге Советский Союз смог перебросить на Западный фронт часть дивизий, сконцентрированных в Сибири...»
Ответы Уиллоби в целом согласуются с другими свидетельствами. «План атаки на Пёрл-Харбор разрабатывался в высших военно-морских кругах в глубокой тайне, и группа Зорге не смогла до него добраться», - отмечает японский исследователь Хисая Сираи. До 18 октября 1941-го, дня, когда полиция арестовала Зорге, этот план ещё не был утверждён, напоминает историк.
Решение о переброске советских резервных дивизий с Дальнего Востока принималось Кремлём с учётом массы факторов. Среди них - успешный для Советского Союза и прискорбный для Японии - опыт боёв у монгольской реки Халкин-Гол в 1939-м.
Кроме того, Кремль знал, что Япония увязла в длительной войне с Китаем. «Её группировка в Маньчжурии не имела запасов для ведения широких наступательных операций против Советского Союза, - пишет разведчик Павел Судоплатов. - Хочу подчеркнуть: принципиальное решение Сталина оставить на Дальнем Востоке лишь войска для прикрытия границы было принято ещё до начала советско-германской войны. Переброски войск в Москву в октябре 1941 года были логичными, хотя и вынужденными шагами советского командования... Видный аналитик Разведупра Красной армии Владимир Аболтин ещё в 1940 году подготовил записку руководству Наркомата обороны о неизбежности внезапного нападения японского флота на стратегические объекты Англии и США на Дальнем Востоке».
Упоминает Судоплатов и помощника президента Рузвельта по Дальнему Востоку Лочлина Карри. Тот, по его словам, в июле 1941-го передал советскому резиденту в Нью-Йорке «Луке» (Павлу Пастельняку) исключительно важные сведения о перспективах нападения Японии на Советский Союз. А в сентябре резидентура НКВД в Харбине сообщила в Центр, что, по сведениям от сотрудников японской военной миссии, Япония до весны 1942-го наступательных действий против СССР не предпримет.
Помимо разведдонесений к Сталину поступала и другая информация о развитии обстановки на Дальнем Востоке. Япония имела иные, отличные от Германии интересы в конфликте с США, Англией и Китаем. На тот момент Токио вынашивал, по сути, одну цель - установить господство в Юго-Восточной Азии и достичь её без нейтралитета Советского Союза не мог.
| |