|
На прошлой неделе украинец Роман Максимюк объявил о завершении своей игровой карьеры. Напомним, что за «Зенит» Максимюк провел всего два сезона, но отыграл их так, что память о себе в Петербурге оставил на долгие годы. Чем не повод для звонка Роману корреспондента «Спорта»?
Кому нужен 37-летний футболист?
- Роман, в какой момент почувствовали, что пора вешать бутсы на гвоздь?- Где-то в середине первого круга украинской премьер-лиги (два последних сезона Максимюк отыграл в составе луцкой «Волыни». - «Спорт»). Все-таки требования у нашего тренера Виталия Кварцяного серьезные, мне стало тяжело выдерживать предлагаемые нагрузки. Плюс руководство клуба предложило работу директором клубной детской школы.
- Может, стоило еще немного попылить? Когда заканчивался контракт с «Волынью»?
- Соглашение истекало в марте 2012 года. Но мы обо всем полюбовно договорились. А насчет «попылить»... Нужно быть реалистом. Скажите, какие команды на постсоветском пространстве хотят видеть в своем составе 37-летних футболистов?
- С одиозным наставником «Волыни» Кварцяным у вас, судя по всему, были непростые отношения? Пару раз Виталий Владимирович очень крепко прошелся по Максимюку...
- Если честно, я не особо обращаю внимание на эмоциональные высказывания Кварцяного. Он правдоруб, говорит то, что думает. Иногда после игры в горячке, на эмоциях может такое выпалить! Все это исключительно рабочие моменты - ничего личного.
- Летом Кварцяный после игры с «Таврией» сказал: «Максимюк сегодня напортачил. И первый, и второй голы мы пропустили из-за него. Так - несерьезно - к игре относиться нельзя». Разве на такое можно не обращать внимания?
- Знаете, я провел в Луцке много лет, видел работу Кварцяного. Искренне считаю, что ему можно поставить памятник при жизни. И благодарен Виталию Владимировичу за все те годы, которые мы проработали вместе. Плюс в высказываниях тренера была логика: с меня, как с опытнейшего футболиста, и спрос был особый. Я должен был вести команду за собой. В нескольких матчах сыграл неудачно, вот наставник и акцентировал внимание на моей персоне.
Грань между службой и дружбой
- В «Зените» Анатолий Бышовец вас так никогда не критиковал?
- «Зенит» - это отдельная песня. Команда навсегда останется в моем сердце! Что и неудивительно, это самая яркая страница моей карьеры. Пик, или, простите за тавтологию, зенит карьеры! Я всегда с теплотой в сердце буду вспоминать этот период. До сих пор пристально слежу за игрой «Зенита», созваниваюсь со своими бывшими партнерами по команде: Кульковым, Кобелевым, Кондрашовым, Горшковым - всех и не перечислишь. Еще чаще общаюсь с Вернидубом, который сейчас возглавляет луганскую «Зарю».
- Когда последний раз приезжали в Питер?
- В 2002 году, когда диплом приехал защищать, - высшее образование получил в России. С тех пор не получалось побывать. А ностальгия страшная! Было бы неплохо, если бы руководству «Зенита» пришла в голову идея организовать какой-то выставочный матч в честь ветеранов, победивших в Кубке России. И чтобы приехали все футболисты, кто ковал эту победу. Все-таки победа в Кубке России заслуживает внимания. Вспоминаю, сколько людей тогда вышло встречать нас на Невском проспекте, на Дворцовой площади - не меньше, чем когда «Зенит» впервые стал чемпионом России. Небольшое чествование, думаю, мы заслужили.
- Когда «Зенит» в групповом турнире Лиги чемпионов играл с «Шахтером», за кого болели?
- Конечно, за «Зенит»! При всем уважении к донетчанам за «Зенит» буду болеть всегда и везде. И я не удивился уверенной игре подопечных Спаллетти в Донецке и Питере. «Зенит» уже стал брендом - как киевское «Динамо» на Украине.
- Годовой бюджет «Зенита» составляет около $100 млн. Знаете, какой был бюджет у клуба, когда вы за него играли?
- Слышал, что около трех миллионов. Однако в то время деньги для нас не играли такой роли. У нас был коллектив, мы боролись за честь клуба и города. А питерские болельщики?! Мы выходили на поле и чувствовали атмосферу «Петровского». Это окрыляло. Ведь и сейчас, и тогда на стадион приходили по 22 тысячи зрителей.
- У вас был хороший контракт с «Зенитом»?
- Я подписал соглашение на два года, в месяц получал $1200. Которые, впрочем, после дефолта в августе 1998 года превратились в $800 - деньги в кассе клуба выдавали рублями по старому курсу. Впрочем, все эти неурядицы с лихвой перекрывались успехами «Зенита». Считаю, в 1998-м мы реально могли выиграть чемпионат России.
- Что же помешало?
- Я очень уважаю Бышовца. Звоню ему регулярно, поздравляю с днем рождения и Новым годом. Но его уход в сборную России сказался на игре «Зенита». После назначения Анатолия Федоровича тренером главной команды страны нити его управления «Зенитом» стали менее прочны. А при Давыдове ребята немного почувствовали слабинку - со многими Анатолий Викторович еще вместе играл. При этом Давыдова мы любили. Но есть грань между службой и дружбой. Кое-кто эту грань переходил...
Поддельный контракт для «Зенита»
- Переговоры о вашем переходе в «Зенит» из Ивано-Франковска были непростыми. Правда, что в «Прикарпатье» подделали ваш личный контракт?
- Это была детективная история. Когда в Ивано-Франковске узнали об интересе «Зенита», выставили за меня цену $150 тысяч. Прецедентов продаж из «Прикарпатья» игроков за такие суммы и близко не было - если перевести на нынешние деньги, это около полутора миллионов «зеленых». Чтобы как-то оправдать такую высокую трансферную стоимость, в «Зенит» из «Прикарпатья» выслали мой личный контракт. Когда мне его в Питере показали, я был сильно удивлен.
- Удивлены условиями?
- Именно. В «Прикарпатье» у меня была зарплата $300 в месяц. В присланном же руководством украинского клуба контракте фигурировала сумма - $1500. Таких денег в «Прикарпатье» никто не получал! Они даже подделали мою подпись. Я сразу об этом рассказал руководителям «Зенита», которые связались с «Прикарпатьем» и сказали, что вышлют своих юристов, проверят подпись на подлинность и только тогда продолжат диалог. В итоге «Прикарпатье» снизило цену.
- В «Зените» вам выдали служебную «шестерку»?
- Да, я был приятно удивлен - не каждому игроку полагалась служебная машина. «Жигули» считались тогда хорошим авто. Помню, что учился на этой «шестерке» ездить. Машина была уже не новой, постоянно ломалась. С понедельника по пятницу чинил ее, а на выходных - ездил. Спросил у руководства, кто этот чудо-автомобиль эксплуатировал до меня, - так и не признались. Но я бы этому человеку руки оторвал.
- Затем вас за хорошую игру премировали 99-й моделью.- Она досталась мне в наследство от Кости Лепехина. В те годы - машина высшего уровня. Но и у нее мотор почему-то закипал (смеется) я всегда с собой канистру тосола возил, постоянно подливал его в карбюратор. Но все равно гордился машиной - по-моему, «девятка» еще только у Сереги Герасимца была. А иномарки - у Куртияна и Зазулина. Мы им все по-доброму завидовали.
Когда мой контракт подошел к концу и я стал собирать вещи в Киев, сдал ключи. Интересно, кому досталась машина после меня?
- В то время в «Зените» собралась внушительная компания украинцев. Диаспорой посиделки устраивали?
| |