|
Как старые музыкальные пьесы звучат в исполнении исторических инструментов. Оценить прежнее звучание музыки московские меломаны имеют шанс 15 января. В театре «Школа драматического искусства» пианист и собиратель старинных инструментов Петр Айду представит первый концерт из серии «Осколки музыки».
В квартире пианиста Петра Айду выключатель - в виде гитары. Лампочка загорается в люстре-трубе. В центре комнаты - механическое пианино начала XX века из Америки.
«Поскольку оно не работает, написано - "О плохой слышимости сообщите дежурному телеграфисту". Вот видите - открывается. А если посмотреть снизу, это педаль газа. Это педаль тормоза. И дальше вы садитесь и начинаете ехать. Такой осколок эпохи, когда бурно развивалась индустрия механического фортепиано всякого рода записей на перфорированные валики», - рассказывает музыкант. - Тут дырки, через эти дырки проходит воздух и в зависимости от этого нажимаются или не нажимаются клавиши".
Выпускник, а теперь преподаватель Московской консерватории собрал целую коллекцию роялей. Больше двадцати. Говорит, его цель - не количество, а качество исполнения. Уверен - играть старинную музыку нужно на аутентичных инструментах.
«Иначе понять ее невозможно, потому что музыка и инструмент, на котором она исполняется - одно целое», - убежден Айду.
В это воскресение в театре «Школа драматического искусства» Петр Айду представит первый концерт из серии «Осколки музыки». На клавесине, который по спецзаказу был изготовлен 3 года назад немецким мастером Кристианом Фуксом.
«Это клавесин, сделанный в итальянских традициях XVII века. Инструмент довольно бескомпромиссно выполнен в плане именно его аутентичности. Он такой, биологический. В нем нет никаких пластмассовых деталей», - рассказывает Айду.
Этот клавесин, объясняет Петр Айду, идеально подходит для исполнения музыки XVII века. В том числе, и цикла «Токкаты и Куранты» итальянского композитора Микеланджело Росси. Партитуру пианист нашел в библиотеке Высшей школы музыки Ганновера, где три года учился игре на клавесине и хаммер-клавире.
- Видно, что линеек очень много почему-то. И два ключа. Не один, а два.
Футляр для инструмента, конечно, немного больше по размеру, чем кейс с нотами. И потяжелее - 17 килограммов. Ровно столько, сколько весит сам клавесин.
- Он был в самолете. - На пути? - На пути в Норильск, например, где его, кстати, так сильно бросили, что у него отвалилась крышка.
Клавесин починили, и он готов к новым концертам и путешествиям. Ближайшее - на Сретенку, в театр «Школа Драматического искусства».
| |