|
Книгой «Беллона» Григорий Чхартишвили закончил серию «Авторы», в рамках которой публиковал романы от лица вымышленных авторов. Однако последний роман Анатолия Брусникина стал новым романом Бориса Акунина.
21 января вышла книга Анатолия Брусникина «Беллона». Вышла в кильватере первой литературной сенсации этого года - за десять дней до того Григорий Чхартишвили, более известный под псевдонимом Борис Акунин, признался у себя в блоге, что именно он является автором книг, подписанных псевдонимами «Анна Борисова» и «Анатолий Брусникин». Все это, как было заявлено, совместный с издательством АСТ проект «Авторы», по три книги от каждого из виртуальных писателей. Борисова уже отстрелялась, а на последней книге Брусникина можно и тайну раскрыть - все равно розыгрыш закончен.
«Беллона» состоит из двух пусть и связаных, но самостоятельных романов: «Фрегат "Беллона" и "Черная". Объединяют их общие (в том числе и с предыдущей книгой серии "Герой иного времени") персонажи, время и место действия - город Севастополь, Крымская война. "Фрегат" рассказывает о начале севастопольской обороны на фоне жизни 15-летнего матросского сына Герасима Илюхина, нежданно-негаданно ставшего юнгой на парусном фрегате. "Черная" - о последних днях осады города, переплетенных с судьбами выживших героев первой книги.
Для автора они явно неравноценны: "Первая - подростковая, очень славная и пушистая: про паруса и пушки, романтическую любовь и мужскую дружбу, - пишет автор в своем ЖЖ. -Вторая - взрослая. „Белонна" и впрямь книга взрослая, очень непростая и явно важная для автора. Иногда даже создается впечатление, что нарушается аксиома „книга не мождет быть умнее автора".
О причинах появления Брусникина Григорий Шалвович рассказывает так: „Меня давно тянуло написать просто исторический роман, без детективной интриги...
Сам я (и Акунин тоже) по образу мыслей - западник и даже космополит. Но мне хотелось попробовать на зуб и противоположное мировидение - ‘почвенное’, славянофильское".
С первым романом - „Девятный Спас", - рассказывающим о допетровских-раннепетровских годах в истории России, все так и было. Лихо закрученный экшн, каскад приключений трех молочных братьев - дворянина, разночинца и крестьянина с былинными именами Илья, Дмитрий Никитин и Алеша Попов, атмосфера русских сказок (с подменными младенцами, несметными сокровищами да кознями зловредной царской челяди), нескрываемые антизападнические (точнее - антипетровские) воззрения автора, почти мгновенная разгадка псевдонима и критиками, и читателями.
Со второй книгой - „Герой иного времени" - получилось уже немного по-другому. Изменилось время действия: перед нами теперь был любимый и досконально известный автору XIX век, кавказские войны России, славянофильство пошло лесом. На кону скорее традиционные либеральные клише: „Россия - тюрьма народов, и жить в которой невмочь ни кавказцам, ни русским". И все это - в царствование Николя Павловича, одного из двух любимейших „почвенниками" русских императоров. Да и стиль стал куда более „фандоринским", разве что действительно обошлось без детектива.
Проект „Анатолий Брусникин" оказался удачным. „Девятный Спас" полностью окупил маштабную (на миллион долларов) рекламную компанию и принес неплохую прибыль - более полумиллиона проданных экземпляров. Вторая книга Брусникина вышла вообще без рекламы и, несмотря на это, разошлась 120-тысячным тиражом. Продажи „Беллоны" в контексте недавнего признания тоже явно не ограничатся заявленным 70-тысячным тиражом. И можно долго спорить о том, удачным получился розыгрыш или нет, но одно бесспорно: за этот кунштюк Чхартишвили нельзя не уважать. Не каждый рискнет отказаться от раскрученного имени и попытается завоевать читательскую любовь заново, с чистого листа. Григорий Шалвович рискнул и, по большому счету, выиграл. Да, не все ставки сыграли, „Анна Борисова", к примеру, потерпела провал.
Какая же тогда была необходимость сворачивать столь успешный проект, громогласно объявляя о своем авторстве? Если бы дело было только в продажах, то они были бы еще лучше, если бы все книги изначально выходили под брендом „Б. Акунин". Причины появления и Брусникина, и Борисовой были какими угодно, только не экономическими.
„Беллона" - один из лучших романов Чхартишвили последних лет, но при всем - роман абсолютно „акунинский".
И в этом, похоже, ответ на вопрос, зачем он раскрыл тайну псевдонима.
Помнится, когда появились книги Б. Акунина (чей псевдоним долго не могли разгадать, его рассекретил также сам автор), все долго не могли прийти в себя: как же, жанровая литература - и такого блестящего уровня! Лиха беда начало, сейчас акунины пойдут как грибы, и тогда заживем! Увы. Уровень акунинской прозы - даже просто в писательской технике, знании ремесла - так и остался недосягаемой высотой для всех его конкурентов на ниве развлекательной литературы. И болезненней всех эту ситуацию, похоже, переживал сам Григорий Шалвович. Шел год за годом, а второго Акунина не появлялось.
И стало еще хуже - раз уже некому дать пас, мастерство автора стало падать: соревноваться с самим собой тяжелее всего, сколько бы ты не держался, а все равно рано или поздно уронишь планку, сорвешься в „поддавки".
И тогда, похоже, Чхартишвили решил двигаться сразу в двух направлениях: попытаться перейти на другую „делянку", где достойные соперники как раз имелись (не зря же в рассказе о „Анне Борисовой" у него проскочила фраза: „Считайте, что я позавидовал Людмиле Улицкой"), и к тому же решил вырастить себе соперника на своем поле.
Брусникин оказался вполне жизнеспособным големом, но конкуренции Акунину составить никак не мог. Более того - стал дрейфовать в сторону своего создателя все активнее и быстрее. Если бы тайна не была раскрыта, „Белонну" вполне могли бы счесть пародией на Акунина. Явно „фандоринские" штучки появились уже в „Герое иного времени": достаточно вспомнить, что главному герою, традиционному акунинскому „особенному человеку" фатально не везло в азартные игры. В „Беллоне" уже налицо едва ли не весь набор фирменных фишек фандоринского цикла. Тут тебе и выросший на улице мальчишка-сирота, взятый на воспитание „особенным человеком", и засланный во время боевых действий „идейный" шпион противника, достойнейший соперник, и экзотический слуга, отдающий хозяину пожизненный долг за спасение своей жизни. Разве что не японец на сей раз, а краснокожий индеец. И даже без детектива уже не обошлось.
К счастью для поклонников Бориса Акунина и, похоже, к немалой досаде самого автора, Григорий Чхартишвили при всех своих недюженных талантах оказался актером одной роли. Попытка сменить амплуа, выйти за границы своего жанра (в котором, надо отдать должное, он действительно легитимнейший король) - будь то в проекте „Жанры" или в проекте „Авторы" - всегда оборачивается одним и тем же. Или получается плохо, или получается, как в анекдоте про оборонный завод, где как ни собирай, получается автомат Калашникова вместо детской коляски.
Автор: Вадим Нестеров
| |