|
27 января в Москву пришёл «Фауст» - конечно же, не собственной персоной, а в виде большой и серьёзной кинокартины Александра Сокурова.
Впрочем, говоря о серьёзности (а презентация фильма для прессы проходила в Большом зале Мультимедийного центра информагентства «РИА-Новости» в рамках проекта «РИА-арт»), не будем эту серьёзность преувеличивать.
Поскольку Сокуров с почти постоянным своим соавтором Юрием Арабовым сделал на материале трагедии Гёте... да-да, комедию - в первую очередь чёрную, во вторую очередь сатирическую, и в третью - философскую.
Не припомню, чтобы зрители когда-нибудь смеялись на фильмах Сокурова, а здесь им такая возможность предоставляется. Знакомый по школам, институтам и университетам сюжет о том, как несчастный интеллигент-доктор ради cвоих собственных представлений о счастье заключает договор с «мелким бесом» (у Гёте это Мефистофель, у Арабова и Сокурова - Маврикий) авторы стремились очистить от академичной хрестоматийности, освежить читательское и зрительское восприятие.
Надо сказать, при всей изысканности изобразительного решения (оператор - Брюно Дельбоннель), пиршестве эксцентрики на грани пародии и буффонады, с задачей наши уважаемые кинематографисты справились, на мой взгляд, лишь трети на две. Сценарист ухватился за фразу мнимой жены старьёвщика (а Маврикий-Мефистофель, напомним, старьёвщик «в земной жизни»): «Всё суета сует и скука». Вот на экране и царит «суета сует»: герои постоянно сталкиваются друг сдругом, совершают алогичные, абсурдные поступки, мотивация поведения есть только у Фауста и Маврикия. Некоторым, как той же мнимой жене (её играет не абы кто, а выдающаяся Ханна Шигулла!), вообще нечего делать, кроме как фланировать по кадру слева направо и обратно и демонстировать нелепые «средневековые» одеяния. Действие утопает в суете и скуке настолько, что несколько утомительно становится самому зрителю.
В лирической линии авторы исходили из фразы Маврикия-Мефистофеля «Женщин и мужчин связывают лишь три вещи - деньги, похоть и совместное хозяйство». Потому и высокой, чистой и счастливой любви у Фауста с Маргаритой не получилось - потенциально возвышенная любовная сцена превращается в бесстыдную демонстрацию разверстых женских гениталий (мужские нам показывают в начале фильма, когда Фауст со своим помощником Вагнером препарируют тело покойника). В мире, где господствует тело, всё меньше остаётся места для парения духа, - утвеждает Сокуров. - И только когда душа освобождается от тела, во время её мытарств, человек и обретает настоящую свободу. Финал сокуровского «Фауста» нам этот триумф освобождения и показывает, причём предельно доходчиво: Фауст побивает (фактически, убивает) Маврикия-Мефистофеля камнями (есть такой фильм у Джона Хьюстона - «Убить дьявола» называется, помните?).
«Фауст» Сокурова может быть неприятен (но отнюдь не противопоказан) тем, кто считает: радости и счастья можно достичь в земной жизни. Нельзя, - говорит нам цифровой экран, на 135 минут отданный во власть авторского кино, - невозможно.
«Зловонное бурление жизни» в сокуровской ленте живо напомнило о драме Алексея Германа «Хрусталёв, машину!». Ибо Герман, другими словами и на другом материале говорит о том же - о неприятии жизни такой, какая она есть, потому что жизнь от перемены времени и места не меняется.
Везде и всюду она - «суета сует и скука». И в «Фаусте», и в «Хрусталёве...» главные герои (оба - доктора) проходят длинный путь, состоящий из физических и моральных унижений, разочарований, тотального избавления от иллюзий.
Только у Германа финал остаётся открытым - как-никак, 1953 год, может, годика через три и возможно будет глотнуть чуток свежего воздуха... Но здесь, всё-таки на земле. Сокуров с Арабовым идут дальше, и мыслят категоричнее, безжалостнее, вынося приговор жизни скорее не абстрактными рассуждениями, а мрачными смешками, прорывающимися из зрительного зала.
| |