|
На Шаляпинском фестивале представили пронзительную и душераздирающую историю простых людей.
(KZN.RU, 9 февраля). Шестой день Шаляпинского фестиваля порадовал своих гостей встречей с самой известной оперой Гаэтано Доницетти - драмой «Лючия ди Ламмермур».
Роман Вальтера Скотта, по мотивам которого была когда-то написана опера, в наше время читают редко, он считается не самым лучшим произведением автора, несмотря на то, что история имела место быть в реальности в Шотландии в 1669 году.
Режиссер спектакля, М.Панджавидзе, оставив неизменным место действия и практически не сделав купюр в либретто, перенес события в наши дни. Открывается занавес, и мы видим сцену, устроенную в два этажа. Наверху работают за компьютерами, пьют кофе, говорят по телефону самые обычные банковские служащие в офисных пиджаках, а вот на первом этаже вершатся судьбы и кипят нешуточные страсти.
Банкир Генри Эштон оказался в трудном положении, поправить его дела может только брак его сестры с преуспевающим коллегой Артуром Бэклоу. Лючия должна стать залогом их бизнеса, спасительницей чести брата, его доброго имени. Но она влюблена в кровного врага их семьи Эдгара Равенсвуда.
Охрана банкира, четверка грозных головорезов в кожаных куртках, берцах и банданах не раз будет выезжать на сцену на «крутых» мотоциклах. Доказать неверность ее возлюбленного, подделав фотографии и письмо, Генри сможет, воспользовавшись новомодной техникой. На свадьбу сбегутся журналисты и телевизионщики с атрибутами, присущими их профессии, они будут жадно фиксировать скандал, разыгравшийся на торжестве. Все как в жизни.
Поборник бережного отношения к классике М.Панджавидзе считает в данном случае уместными различные эксперименты. Все, кроме скучного. «Проблема не в переносе из эпохи в эпоху, проблема в изменении драматургии, когда ты берешь и профанируешь то, что написано автором, вот тогда это неправильно. Я видел оперу "Риголетто" в постановке Джонатана Миллера, - признается он, - где действие происходит в Нью-Йорке и речь идет о сицилийской мафии. Более гениального спектакля я не видел никогда в жизни. Меня нисколько не смущали ни их пиджаки, ни игровые автоматы, абсолютно ничего, потому что была рассказана простая история простых людей, пронзительная и душераздирающая. Если это есть, мне неважно, в каком антураже все это сделано».
С сентября 2010 года по сегодняшний день партию Лючии исполняли несколько солисток, и характер героини получался каждый раз иной. В этот вечер заглавную партию исполнила солистка Мариинского театра Ольга Пудова и история любви Лючии получилась как раз такой - пронзительной и душераздирающей.
Мы встречаем Лючию и Эдгарда в кафе. Роль возлюбленного уже не в первый раз исполняет засл.арт.Бурятии, выпускник Московской консерватории, а ныне солист Музыкального театра им.Станиславского и Немировича-Данченко Чингис Аюшев. Их отношения - воплощение нежной, но запретной любви, любящие дети, которые расстаются на день и на век. Восторг чувств и горечь расставания передавал красиво вибрирующий голос Ольги и объемный, сильный вокал Чингиса. Образ, созданный Ольгой в следующих картинах, сравним разве что с шекспировской Офелией. Нежная, трепетная, она удивительно не вписывалась в этот современный мир, хоть и была одета в джинсы и футболку. Именно такой задумывал ее режиссер, когда работал над спектаклем: «чистая и невинная, близкие люди сделали ее предметом торга и довели до сумасшествия», - говорит он о Лючии. Но даже сумасшествие Лючии в этот вечер было бесконечно трогательным, а чистейшие, хрустальные соловьиные переливы в стиле бельканто, ее переклички с флейтой, высокие обертоны, отличные легато привели зрителей в полный восторг.
Игра и безупречный вокал Чингиса-Эдгара также доставили удовольствие в этот вечер. Его голос прекрасно выражал эмоции героя: страстность, отчаяние, негодование - все ему было подвластно с видимой легкостью. Особенно сильной в его исполнении была сцена, когда он в муках любви и ревности бредет по улицам города, куда глаза глядят, но ноги сами приводят его к дому любимой.
С.Трифонову, также не в первый раз исполнявшему на сцене нашего театра роль Генри, в этот вечер не удалось выглядеть циничным злодеем. Уговаривая сестру покориться, он хоть и применяет все возможные доводы, от заклинаний именем Бога и памятью покойной матери до обещаний чувствительной девушке являться к ней в виде призрака, все же с самого начала уже испытывает муки совести, а, добившись согласия, все время ждет, что сестра пойдет на попятную. Так и случается, на свою помолвку Лючия является в черном платье и до последнего мгновенья сопротивляется желанию брата.
По словам Михаила Панджавидзе, он тщательно готовится к каждой репетиции: «Я не имею права выйти неподготовленным к артистам. Я режиссер, который работает методом действенного анализа, то есть я ставлю артистам задачу и даю им возможность действовать, как они считают нужным, корректируя по ходу дела то, что у них получилось не совсем верно». Например, работая с хором, он настаивает на том, чтобы у каждого из них «была своя история, свой характер» в постановке. Этот подход делает окружающую главных героев обстановку реальной, правдоподобной и живой.
Чего не терпит в работе данный режиссер, так это нарушения дисциплины. В результате каждый участник становится частью большого механизма под названием «спектакль», и сбоев не бывает.
Так, например, огромная металлическая конструкция, которая заменяет на сцене все декорации, переносит артистов то в офис, то в кафе, то на улицу, то в зал для торжеств бесшумно и четко. В театре рассказывают, что однажды на гастролях, в этой установке вышла из строя какая-то деталь, и монтировщики вращали ее вручную. На следующий день специалист вылетел из Казани и отремонтировал это чудо инженерной мысли, но сам факт достоин восхищения.
Удивительно и то, что решенные режиссером декорации в черно-белых тонах не делают постановку тяжеловесной, напротив, концентрируют внимание зрителя на героях, на их эмоциях и настроении драмы. А музыка звучит не трагически, а как-то задумчиво и печально. За дирижерским пультом в этот вечер стоял Ренат Салаватов.
Словом, у «Лючии ди Ламмермур» есть все шансы выйти в борьбе за «Золотую маску», на которую номинирован спектакль, с победой.
Быть может, только нам всем вместе надо пожелать ей успеха.
| |