|
Кинофестивали имеют огромное значение как для профессиональной аудитории, так и для рядового зрителя. Зачастую это единственная альтернатива поддержки, продвижения сохранения, и пропаганды в первую очередь национальных кинематографий. Об этом и многом другом читайте в интервью с членом жюри многочисленных международных кинофестивалей, директором программ Открытого российского кинофестиваля «Кинотавр» Ситорой Алиевой.
Корреспондент:
Расскажите, пожалуйста, про те кинофестивали, в которых Вы принимали участие в последнее время.
Ситора Алиева:
Мне повезло, за последние полгода я была членом жюри четырех международных кинофестивалей, все проходили в Европе - Мюнхен, Карловы Вары, Варшава и Салоники. Удалось посмотреть около ста новых работ со всего мира. К сожалению, мне не пришлось побывать на фестивалях национального кино (их, увы, в мире мало), но для меня они принципиально важны. Например, один из старейших смотров проходит в Швейцарии. 18 лет назад оказавшись в Солотурне, была приятно удивлена: полные залы на всех без исключения показах. Швейцария, в отличие от ее соседей - Франции и Германии - производит гораздо меньше картин но, тем не менее, очень бережно относится к своему кинематографу. Люди специально приезжают из Цюриха и других городов на этот фестиваль. Я впервые увидела аудиторию активную, любопытную, аудиторию, которая приходит в кино думать. И тогда мне стало понятно, что зритель может быть отдельной творческой единицей.
В такой тихой, комфортабельной, богатой Швейцарии зрители готовы платить деньги за все: игровое, документальное, научно-популярное кино. И дело не только в том, что там предсказуемая, размеренная и скучная жизнь, а фестиваль можно рассматривать как форму развлечения. После общения с рядовыми кинолюбителями стало очевидно, что просмотр фильма для них - это в первую очередь способ понимания и самопознания (как после прочтения книги).
Картины в тот год были депрессивными. Швейцарские творцы уже открыто говорили с экрана о проблемах иммиграции, насилия в семьях, мультикультурных конфликтах. От этого фестиваля осталось очень яркое впечатление. Подобное отношение к кино было для меня исключительной особенностью Европы. Позже я столкнулась с аналогичной ситуацией в Северной и Латинской Америке, Южной Корее и Индии. Теперь я понимаю, что это общая черта всех фестивалей, именно они формируют зрителя, дают ему возможность выбирать.
На фестивалях огромные очереди на ретроспективы. В Сан-Себастьяне, Локарно и Турине традиционно показывают эксклюзивные программы. Хочется подчеркнуть, что именно «фестивальный зонтик» делает фильм событием, дает ему престиж. Представление программ - неотъемлемая и очень важная часть фестиваля. Сегодня объяснять и расшифровывать кино необходимо. Меня, к примеру, сейчас очень интересует независимый кинематограф США (малоизвестные картины), в Салониках удалось кое-что посмотреть. Но оказалось, что презентация программы и лекции перед показами были значительно ярче и интересней самих картин.
Сегодня, в момент тотального доминирования американского кино, фестивали - единственная альтернатива поддержки, продвижения сохранения, и пропаганды в первую очередь национальных кинематографий.
Франция и Южная Корея умеют индустриально противостоять натиску Голливуда, который еще в 30-е понял, что производство и прокат - вещи неразделимые, и воспитал своего зрителя в своей стране, а позже - во всем мире. Именно в Америке впервые кинотеатры начали крутить кино круглосуточно - для людей, которые работали в две, а и то и в три смены.
Но перейдем к родному кинематографу. Важно подчеркнуть, что при отсутствии залов, дистрибуторов, фильмов, которые бы отвечали интересам общества, за последние 7 лет 90% фильмов «Кинотавра» выходили-таки в прокат. Конечно, ограниченным, малым количеством копий, на малый срок. В прошлом году мы первые честно и открыто на круглом столе обозначили проблему: почему зритель не смотрит российское кино? У всех выступавших (Андрей Плахов, Павел Лунгин, Наталья Мокрицкая, Александр Роднянский, Армен Бадалян, Сэм Клебанов) были свои аргументы. Их десяток. Один из важных был назван Андреем Плаховым: наш зритель - «пятиклассник».
Закончился 2011 год, который был для нашего кино вполне удачным, несмотря на то, что социологический анализ сигнализировал спад коммерческого интереса. Объясню почему: мы достойно были представлены на ключевых фестивалях мира. «Громозека» - Роттердам, «Я люблю тебя» - призер в Роттердаме, Карловых Варах, Коттбусе, «В субботу» - Берлин, «Елена» - Канны (призер), «Шапито-шоу» - Москва (призер), «Бедуин» - Карловы Вары, «Фауст» - Венеция (главный приз), «Портрет в сумерках» - Салоники, Варшава (главные призы) и Коттбус (лучший фильм Восточной Европы). То есть отечественная кинокультура этого года получила очевидное признание.
Особо хочется подчеркнуть успех настоящего независимого российского кинематографа. Призеры «Кинотавра» - «Упражнения в прекрасном», «Огни притона», «Портрет в сумерках» были сняты без единой копейки государственных денег. Фильм закрытия «Елена» Андрея Звягинцева не только собрал множество наград, но и выйдет в прокат почти на всех континентах. В России картина собрала 645 тысяч долларов в прокате, а телевизионные показатели оказались неожиданно высокими для подобного типа фильмов. Такой интерес аудитории доказал, что зритель хочет серьезного остросоциального и эмоционального кино. Призер Венецианского фестиваля, фильм «Фауст», в котором Александр Сокуров в очередной раз перевернул мир привычных представлений об экранизации мирового шедевра, сейчас с успехом идет в итальянском прокате - 21 копия в 21 городе. Обычный анонимный зритель идет на победителя главного фестиваля страны.
Корреспондент:
А что Вы можете сказать по поводу просмотра фильмов в домашних условиях? Его плюсы и минусы?
Ситора Алиева:
Да, я смотрю с семьей дома. Профессионалам больше нравится быть в своей среде, а именно на кинофестивалях, но я стараюсь ходить в кино и с простым зрителем. С коллегами комфортно и спокойно, с обычным зрителем - нервно, но интересно. Когда попадаю на фильмы «Кинотавра» за рубежом, обязательно слежу за реакцией в зале. Например, три года назад я была в жюри в Исландии, смотрела «Сумасшедшую помощь» с локальной публикой, где 90% - молодежная аудитория. Они реагировали гораздо более активно и эмоционально, чем зрители в сочинском Зимнем театре.
Корреспондент:
Мы знаем ситуацию с кинопрокатом российского кино в России. А как обстоят дела с прокатом российского кино за рубежом?
Ситора Алиева:
Для того чтобы попасть в прокат, нужно в первую очередь оказаться в обойме трех главных кинофестивалей мира, а если фильм еще получит приз, то, конечно, хоть какая-то рыночная судьба ему гарантирована. Большие фестивали не берут в программу картины, которые не имеют дистрибьюторов. За фильмом всегда должна стоять кинокомпания (лоббист, «толкач», продавец). На Каннском фестивале разыгрывается нешуточная борьба за потенциальные хиты. Не могу не выделить Францию, которая является очень активным игроком в области проката фестивального кино, именно французы покупают и продают российские, арабские, иранские, латиноамериканские и многие другие локальные кинематографии.
Корреспондент:
Как происходит процесс отбора жюри для «Кинотавра»? Очень хотелось бы узнать, какая там атмосфера? Все мы знаем, что в 90-х начинали с просмотра 300 фильмов...
Ситора Алиева:
В этом году пройдет 23-й фестиваль. Он был, есть и будет зеркалом не только российского кинематографа, но и новейших общественных процессов. «Кинотавр» - барометр социальной динамики прошедшего двадцатилетия. Были времена «малокартинья», были времена кооперативного нашествия, когда отборочная комиссия во главе с Ириной Рубановой пересмотрела около 300 картин за полгода. «Кинотавр» - самая прозрачная и открытая из всех киноинституций страны. Все знают, кто отбирает фильмы, все знают, кто их награждает. Каждый может подойти и задать вопрос. Но всех не удовлетворишь...
| |