|
В Брянской области сразу три деревни оказались отрезаны от большой земли из-за сильного паводка. Временная переправа на единственной проезжей дороге совсем развалилась, так что машины с продуктами и почтой проедут туда не раньше мая.
А пока жители сел - в основном пенсионеры - могут рассчитывать только на свое подсобное хозяйство.
Норма хлеба - 200 граммов в день. Блокада деревни Кокоты началась с половодьем. Ее обитатели сегодня доедают последние припасы. Когда в следующий раз сюда доедет автолавка с продуктами - неизвестно.
«Вот сухарики. Вот, видите, вот так вот покрошу и посушу. Когда в горькую минуту нема хлеба - в водичку тепленькую и кушаю. Вот так», - рассказывает местная жительница Нина Дмитриевна Путарева.
Разлив рек Ипуть и Воронуса, превратили местных жителей в робинзонов. Единственный мост, соединяющий три соседние деревни с «большой землей», ушел под воду. «Продукты - ну, заказывают, подвозят, оттуда могут на коне подвозить, оттуда на лодке, потом тоже на коня и поехали», - говорит местный житель Николай Хотяков.
Магазина, фельдшерского пункта, отделения почты здесь давно уже нет. Население деревень - большей частью пенсионеры, одинокие старики, которым некуда переезжать.
«Заболели - помирай. Если "скорая" не приедет - все, конец. Да и пожарная тоже не доедет. Да как на острове- на малой земле», - говорят местные жители Леонид и Нина Полтаревы.
Выживают благодаря подножному корму. Летом собирают грибы и ягоды. Спасает рыбалка. Еду готовят на печи. Газа здесь тоже нет, благо вокруг хватает леса. Проблема в том, что не так давно вся эта земля стала заповедной зоной. Егеря повсюду развесили пугающие местных жителей таблички с длинным списком запретов. Теперь здесь безбоязненно можно только дышать - все остальное может быть расценено как браконьерство.
«Мы сейчас живем, можно сказать, в заказнике, в резервации. В полной блокаде экономической со всех сторон. Хлеб привезут сейчас не раньше мая - июня месяца, и привезут пенсию потом», - говорит местный житель Василий Бондаренко.
Впрочем, деньги здесь все равно не в ходу. Пенсии отправляют детям и внукам. Молодежь давно переехала в города и приезжает сюда только в отпуск. Работы в округе не найти, единственный вариант - идти валить лес. В заповеднике это самый доходный бизнес. Тягачи караванами вывозят вековые деревья, особо и не скрываясь. Большегрузы - еще одна причина изоляции трех деревень: разбитая ими просека стала непроходимой.
Единственная сухопутная дорога до деревенских робинзонов проходит через дремучий брянский лес. Впрочем, это скорее партизанская тропа. В распутицу преодолеть ее может только вездеход - ну, либо пешеход. Кареты скорой помощи отказываются выезжать даже на срочные вызовы. Ближайший крупный населенный пункт - в 30 километрах, но добраться до него весьма сложно.
Письма, обращения и требования навести порядок и, наконец, отремонтировать переправу «островитяне» отправляют пачками во все инстанции. Исполнительная власть в ответ просит подождать. И так - из года в год. Строить капитальный мост - нерентабельно. Население трех деревень - меньше сорока человек, по нормам они могут претендовать только на временный понтон.
«Там нужно, чтобы население, проживающее в населенном пункте, было не менее 125 человек, и плюс еще условие, чтобы было работающее сельхозпредприятие. Население не подходит под данные федеральные критерии, поэтому сказать, что завтра мы построим туда дорогу, просто будет неправильно», - говорит заместитель главы Мглинского района Брянской области Сергей Галицкий.
Местные чиновники признаются: из 126 населенных пунктов, расположенных в Мглинском районе Брянской области, более половины не имеют нормального транспортного сообщения. Бюджетных денег на всех не хватает - получить дорогу или мост можно только в порядке живой очереди. Жители отрезанных от внешнего мира деревень - далеко не первые в списке.
| |