|
Вслед за итальянской прессой председателя жюри последнего Венецианского кинофестиваля Квентина Тарантино раскритиковал и министр культуры Италии Сандро Бонди. Бонди причислил Тарантино к снобской породе людей, не обращающих внимание на вкусы и чувства большинства. Независимые кинематографисты, впрочем, считают, что Бонди просто обижается, что итальянские фильмы остались аутсайдерами.
«Тарантино- порождение элитной, релятивистской и снобской породы людей, которые не считаются с вкусами и чувствами большинства,- сказал Бонди в интервью итальянскому изданию Panorama,- Его вкусы влияют на критические суждения».
В этом интервью досталось и Марко Мюллеру, директору Венецианского кинофестиваля (ВМКФ), которого Бонди обвиняет в чрезмерной любви к искусству кино, что подчас мешает ему услышать голоса кинокритиков. Делая вывод по итогам Венецианского кинофестиваля, Бонди призвал организаторов раскрыть глаза и проделать хоть какой-то анализ произошедшего. А произошло на фестивале следующее: из более чем 20 наград лишь одна ушла итальянскому фильму- это Аурелиано Амадей и его «20 сигарет».
В связи с такими неутешительными результатами итальянского кино на собственном же фестивале Бодни предложил политику «государственного вмешательства». «Поскольку средства на фестиваль поступают от государства, мы хотим принять участие в отборе членов жюри»,- заявил министр культуры. Издание Panorama отмечает, что организация прошедшего Венецианского кинофестиваля обошлась в 12 млн евро, из них 7 млн евро было выделено итальянским правительством.
Против Бонди даже итальянские режиссеры
У предложения Бонди, рискующего превратить фестиваль в парад итальянского кино, сразу же появились противники. В числе первых отреагировал итальянский продюсер Доменико Прокаччи, работавший над фильмами «Страсть» и «Версия Барни», которые принимали участие в последнем Венецианском кинофестивале.
«Высказывания Бонди продиктованы желанием видеть среди победителей итальянские картины,- считает Прокаччи,- Его политика "вмешательства" не практикуется ни в одной стране мира». «Если Италия не выигрывает, это нельзя рассматривать как трагедию,- миролюбиво замечает Прокаччи,- В течение многих лет французские фильмы ничего не завоевывали на Каннском кинофестивале, однако это не мешало развиваться французской киноиндустрии».
Просто «чертовски отличное кино»
Сам Квентин Тарантино еще до появления утренних газет заранее опроверг обвинения в предвзятости. «Я не позволил ничему повлиять на меня. Я просто в буквальном смысле отозвался на этот фильм. Я не настаивал ни на чем»,- подчеркнул Тарантино после церемонии награждения, добавив, что решение жюри принимало путем анонимного голосования. Он сказал, что София Коппола получила своего «Золотого льва» заслуженно, так как ее фильм очаровал всех с первого взгляда. «Кроме меня, она в жюри больше никого не знала. Им просто понравился фильм. Мы все время возвращались к нему, потому что, как сказал один из нас, "это чертовски отличное кино", понятно?»
У сторонников этой теории немало оппонентов среди кинокритиков, которые считают, что выбор жюри Тарантино в который раз подтвердил статус Венецианского фестиваля. Этот смотр прежде всего трактует кино как искусство, а все нынешние фильмы-призеры так или иначе поднимают культурологические темы, сторонясь звездности, социальных призывов и других сфер человеческой деятельности, выражающихся через кино.
| |