|
Должен ли второклассник, чей родной язык русский, знать значение слов «võõp» (мазня), «oid»(смекалка) ja «vats»(брюхо), задается вопросом журналистка Тийна Ваппер на страницах Õpetajate Leht. По мнению журналистки, обучать детей младших классов в русских школах по учебникам, созданным для их эстонских сверстников, неразумно, передает Uudised ERR.
В ходе анализа интеграции, проведенного центром политических исследований Praxis, выяснилось, что 78% русскоязычных в Эстонии поддерживают как можно более раннее обучение эстонскому языку и согласны, что азы должны даваться еще в детском саду.
Журналистка встретилась с Юлией - русской женщиной, сын которой ходит во второй класс в русской школе. По словам Юлии, даже те родители, которые не знают эстонского языка, предпочитают отдавать своих детей в эстоноязычные детские сады для того, чтобы тем было позже проще учиться в школе.
Сын Юлии - второклассник, уроки музыки и учение о человеке ему преподают на эстонском (помимо обычных уроков эстонского языка). В этом году в расписание добавился и английский язык.
Юлия считает неправильным, что детей в русских школах учат по учебникам, созданным для эстонских ребят, которые оказываются для них слишком сложными.
Язык легче освоить, начиная с простого, шаг за шагом двигаясь в сторону сложного, убеждена она.
Действительно ли ребенок, родной язык которого русский и который ходит лишь во второй класс, должен знать значение слов «võõp» (замазка), «oid»(смекалка) и «vats»(брюхо)? Уметь находить лишние буквы в словах «kuusejehted» (kuuseehted - елочные игрушки) и «puallid» (pallid - мячи)? Быть в состоянии различить нюансы значения слов «rõõmus» (радостный) ja «õnnelik»(счастливый)? Понимать загадки и пословицы на эстонском?
Юлия рассказала, что ей приходится часами помогать сыну в учебе по вечерам.
Непонятные слова песен на уроках музыки ее сын запоминает механически, зубрить приходится и заданные на дом отрывки из «Учения о человеке».
Хороший, содержательный учебник, в котором автор собрал лучшие рассказы и стихотворения эстонской детской литературы, слишком сложный для второклассника с его запасом слов и языковыми навыками.
Задания: «Прочитай с выражением!»,"Перескажи", «Угадай!», «Выучи наизусть!» не может выполнить ребенок, который выучил недостаточно существительных, глаголов и прилагательных и не умеет составлять предложения. При этом учебник не сконцентрирован на изучении слов и формировании речи.
Для Юлии важно, чтобы сын хорошо владел эстонским, поэтому она делает все, чтобы ему помочь.
Сама она изучала эстонский в русском детском саду и школе по т.н. классической методике, а университет закончила уже на эстонском.
Некоторые родители одноклассников сына Юли, которые не в состоянии самостоятельно помочь своим детям, нанимают для своих чад репетиторов.
Нет сомнений, что если изучение языка протекает с такими сложностями, оно вызывает отторжение у детей, и делает учебу неприятной.
Возникает вопрос, почему издатели учебников не считаются с русскими школами.
Учебники вышли уже в то время, когда было принято решение о переводе обучения на эстонский, и стало известно, что их будут использовать и русские дети.
Если бы к составлению учебника музыки был привлечен хотя бы один русский редактор, имя дракончика Сиси - одного из четырех его героев - обязательно было бы изменено.
Юлия считает, что ситуацию следует исправлять. Для начала, по ее мнению, следовало бы увеличить число уроков эстонского языка в русских школах, сделать преподавание эстонского в детских садах более эффективным и напечатать новый учебник эстонского - все ради того, чтобы русские дети знали бы эстонский язык.
| |