|
Мария Шарапова рассказала о ходе поединка с Цветаной Пиронковой, оценила уровень её игры на траве, противостояние Новака Джоковича, Рафаэля Надаля и Роджера Федерера и рассказала о многом другом.
Марии Шараповой пришлось дважды выходить на корт, чтобы выиграть растянувшийся на два дня из-за темноты матч второго круга у Цветаны Пиронковой. Третий сет россиянка взяла под ноль, но до того шла упорная борьба, так что победа далась ей совсем непросто. На послематчевой пресс-конференции Мария рассказала о ходе поединка, о том, чего ей не хватало в первой половине матча, оценила уровень игры Пиронковой на траве, противостояние Джоковича, Надаля и Федерера и рассказала о многом другом.
- Вы не слишком убедительно провели первые матчи на этом турнире. Причина в том, что вы привыкаете к траве, или в чём-то другом?
- Нет, свой первый матч я сыграла нормально (смеётся). Можно и нужно говорить о втором, но никак не о первом. Много всего произошло, и у меня чувство, как будто я провела два разных матча. Накануне она вышла великолепно заряжённой на игру, здорово стартовала, и у неё было много шансов взять сет. Я с трудом удержалась за него, и это было очень тяжело. В конце концов мне удалось войти в ритм, поймать игру - но я знала, что матч вот-вот будет остановлен и перенесён. В какой-то момент всем стало понятно, что закончить игру мы не успеем. Это было неприятно, потому что я чувствовала, что преимущество на моей стороне.
Сегодня я хотела начать игру здорово, взять с места в карьер, потому что знала, что веду с брейком. Но действовать в соответствии с планом мне не удалось. Я очень плохо подавала, однако в третьем сете смогла перевернуть всё на 180 градусов.
- Глядя на сетку, вы знали, что этот матч будет непростым, поскольку она очень хорошо выступила здесь и в прошлом, и в позапрошлом году?
- Да. Думаю, если бы она играла на траве круглый год, то была бы в топ-5. К сожалению для неё, это невозможно. Её теннис великолепно подходит для этого покрытия, и она всегда здорово действует против топ-игроков, можно сказать, преображается в таких матчах. Не могу сказать, что видела много других её матчей, но каждый раз, когда она играет против меня или когда я вижу её игру против других сильных теннисисток, она действует великолепно - и в начале этого матча она в очередной раз показала это.
- Как вам удалось так быстро переключиться после тай-брейка второго сета, оставить его позади, притом что там вы явно были далеки от лучшего тенниса? О чём вы думали в тот момент?
- Когда мы продолжили матч, я очень плохо двигалась по корту, бегала словно бы замедленно, на паузе. Я чувствовала, что неправильно ставлю ноги, и допускала много ошибок. Например, она выполнила эйс со скоростью 95 миль в час (около 153 километров в час. - Прим. «Чемпионат.com»), послав мяч мне в корпус. Я не думала, что такое вообще возможно (смеётся). Так что я многое могла бы сделать лучше. У меня было чувство, что я сначала добилась преимущества, а потом сама не воспользовалась им. Это всегда неприятно, потому что накануне мне казалось, что я уже переломила ход встречи. А она, она просто выходит на корт и мощно бьёт по мячу. Если всё идёт хорошо, то всё идёт хорошо; если нет - что ж, значит, не сложилось.
- У вас впечатляющее соотношение побед и поражений в третьих партиях. Как вы считаете, является ли преимуществом в третьей то, кто подаёт первым, и почему?
- Разве я сегодня подавала первой? Мне кажется, что нет. Значит, видимо, не имеет (улыбается). Не знаю: я-то в этот раз с ходу сделала брейк. Зависит от того, как будет развиваться ситуация. Конечно, приятно быть впереди, вести в счёте. Однако очень важными могут оказаться и первые геймы, нередко именно они играют ключевую роль.
- В третьем сете вы что-то всерьёз меняли?
- Всерьёз? Нет, ничего такого. В конце концов, мы играли одними и теми же мячами, я не меняла ракетку. Скорее я просто сказала себе, что нужно начать делать всё чуть лучше, чем до того. Как я уже говорила, у меня было ощущение, что я делаю всё чуть более медленно, чем нужно. Я не шла на мяч, ошибалась после её коротких ударов, позволяла ей вести игру. Я не чувствовала скорости полёта мяча - а обычно всё бывает наоборот.
- Мария, расскажите немного о своём сотрудничестве с Томасом Хогстедтом.
- Ну, я уже много раз говорила, что он стал замечательным прибавлением к моей команде. Безусловно, мне было нелегко решиться на этот шаг, потому что одни и те же люди работали в моей команде много, много лет. Но он открыл передо мной новую перспективу в карьере, привнёс энергию в тренировки - а это передаётся на матчи, которые я провожу с таким же желанием. Он пришёл, веря в меня, в то, что я смогу снова стать первой ракеткой мира. К тому же до того он тренировал моих соперниц и хорошо знал меня. Так что я могу сказать о нём очень много хорошего.
- Если в женском туре за последние годы было очень много чемпионок турниров «Большого шлема», то в мужском три теннисиста выиграли 28 из 29 последних главных соревнований. Как вы оцениваете то, что сделали Джокович, Надаль и Федерер?
- Это невероятно. Попробуйте задаться вопросом, когда ещё удастся увидеть что-либо подобное. Нам всем повезло, что мы видим великолепное противостояние между этими тремя игроками; плюс добавьте сюда Маррея, которому ещё предстоит завоевать свой первый титул на турнире «Большого шлема». Наблюдать за ними - это нечто особенное. Теннис, который они показывают в матчах друг против друга, очень хорош. Сначала друг другу противостояли Роджер и Рафа, потом появился Новак. В прошлом году он просто доминировал в туре - прежде всего, мне кажется, за счёт психологии. Конечно, у него были определённые спады, но в психологическом плане он был просто великолепен.
- В последнее время ходят разговоры о введении системы, измеряющей уровень крика при ударе по мячу. Вы можете что-нибудь сделать, чтобы снизить его громкость?
- Ну, сейчас уже точно нет - я привыкла так делать с четырёх лет. Это очень тяжело, а после 20 с лишним лет занятия спортом практически невозможно. Конечно, я обсуждала это со Стэйси [Элластер]. Мы несколько раз разговаривали на эту тему. Фактически она первый человек, который выслушивал мнение и игроков, и тренеров, и спортивных психологов, и аналитиков, а потом думал, что можно сделать. Мне очень нравится система, которую она продвигает. Начать с юниоров, с академий, которые готовят молодых игроков - это очень умно.
- Вы выполнили один из ударов левой рукой.
- На самом деле я левша. В юниорском теннисе я около года играла левой рукой, а потом я била двумя руками с обеих сторон. Я обычно бросаю что-то левой рукой, а пинаю левой ногой. Я многое делаю левой рукой, а многое - двумя.
- Жиль Симон недавно сделал заявление по поводу несправедливости одинаковых призовых у мужчин и женщин на турнирах «Большого шлема». Что вы думаете по этому поводу?
- Вспомните, женщины очень долго боролись, чтобы получать равные с мужчинами призовые. Это был очень серьёзный вызов, и, по сути, никто не поддерживал нас. Мы добились своего только несколько лет назад и очень гордимся этим достижением. Мы хотим продолжать развивать наш вид спорта. Неважно, кто что говорит и как нас критикует, в конце концов, я уверена, что смотреть мои матчи ходит немного больше людей, чем его матчи, так что...
- Вы русская, живущая в Америке, которую тренирует швед. Вы знаете что-нибудь о крикете?
- Нет.
- Один из лучших игроков в крикет в мире недавно признался, что влюбился в вас.
- Я почти ничего не знаю об этом виде спорта. Честно говоря, я не настолько интересуюсь всем спортом в целом. Извините.
| |