|
То, что пятничная пленарка - последняя в этом сезоне, еще с утра было невозможно себе представить. Возле Думы митинговали недовольные журналисты, а депутатам предстояло одобрить десяток законопроектов, три из которых требовали детального обсуждения. Но уже к обеду парламентарии проголосовали за все законы, а пресса разошлась на итоговые брифинги депутатов, сдобренные бокалом красного вина.
Эта сессия, признавались многие депутаты, покидая зал пленарных заседаний, оказалась одной из самых трудных за последние годы. Депутаты митинговали не только внутри Думы, но и на улице, предлагали друг другу даже сдать мандаты и устраивали «итальянскую забастовку», засиживаясь до полуночи.
«Сегодня, вероятно, председатель Государственной думы Сергей Евгеньевич Нарышкин будет подводить итоги, расскажет, как мы хорошо потрудились, как все замечательно. У нашей фракции есть иная точка зрения на итоги весенней сессии. Потому что из тех 388 законодательных инициатив, авторами которых являются депутаты нашей фракции, практически рассмотрено несколько законопроектов, и все они отклонены», - возмущался лидер справедроссов Сергей Миронов в интервью газете ВЗГЛЯД.
С ним согласны и коммунисты. На протяжении сессии они часто выступали в коалиции со справедроссами. В знак протеста против принятия «провокационных законов» они даже покинули зал пленарных заседаний.
«В том, что наша фракция покинула зал, не дожидаясь торжественного закрытия сессии, нет ничего удивительного. Нет поводов торжествовать. Наше решение совершенно логично вытекало из всего того, с чем мы столкнулись в последние месяцы, когда партия власти в скоростном режиме продавливала провокационные решения и сырые законопроекты», - заявил газете ВЗГЛЯД вице-спикер Госдумы от КПРФ Иван Мельников. Он отметил, что принятый в эту сессию закон о прямых выборах губернаторов не дает им нормально выдвигать свои кандидатуры, закон о митингах противоречит тому, что заявлено в Конституции, а закон о едином дне голосования разрушает нормальную подготовку к выборам. Последней каплей терпения коммунистов стало вступление в ВТО и лишение неприкосновенности их коллеги Бессонова.
Но спикер Госдумы Сергей Нарышкин итогами сессии был действительно доволен.
«Я хотел бы искренне признаться, что я горд, что работаю в парламенте. Несмотря на то, что я вижу, что не все в нашем историческом багаже и сегодняшнем "багаже" мне нравится, но я верю, что вместе мы добьемся, чтобы российский парламент стал одним из наиболее компетентных, самостоятельных и уважаемых. И чтобы законодательная власть, находясь на этапе своего развития, стала по-настоящему эффективным инструментом народовластия», - сказал он.
Нарышкин также поблагодарил коллег-депутатов - и тех, кто был в зале, и тех, кто выехал помогать разрушенному стихией Крымску - за совместную работу.
Впрочем, «чемоданное настроение» не помешало парламентариям принять ряд значимых решений. Так, думцы рассмотрели сразу во втором и третьем чтении закон о клевете.
Поклеп нынче дорог
По сравнению с первой редакцией документа, из его окончательной версии исчезло упоминание о лишении свободы и принудительных работах, зато резко выросли максимальные штрафы, достигнув рекордных 5 млн рублей за клевету на судей и силовиков, а также виды обязательных работ, которые теперь придется отбывать наиболее опасным клеветникам.
В итоге за распространение заведомо ложных сведений, порочащих честь и достоинство другого лица или подрывающих его репутацию, виновным будет грозить штраф до 500 тыс. рублей. За клевету, содержащуюся в публичном выступлении, публично демонстрирующемся произведении или средствах массовой информации, штрафы возрастают с 200 тысяч до 1 млн рублей, за использование при этом служебного положения могут достичь 2 млн рублей вместо прежних 300 тысяч.
Одними из наиболее опасных видов клеветы законодателями объявлено распространение клеветнических сведений о том, что лицо страдает заболеванием, представляющим опасность для окружающих. Теперь за это грозит до 3 млн рублей штрафа. Не менее опасным деянием стала и клевета в адрес судьи, присяжного заседателя, прокурора, следователя, лица, производящего дознание, судебного пристава, санкции за ее нарушение составляют от 2 до 5 млн рублей, а также клевета с обвинением лица в совершении тяжкого или особо тяжкого преступления.
Коммунист Юрий Синельщиков напоследок попытался отговорить коллег от принятия этих поправок: «Надо четко понимать, кто будет субъектом данного состава. В основном, это будут люди, недовольные нашим предварительным следствие и судом. Эти лица очень часто в своих жалобах и заявлениях, а иногда и в ходе судебного разбирательства заявляют, что судья, сотрудник правоохранительных органов сфальсифицировал дело или получил взятку».
По его словам, принятие этого законопроекта в таком виде доведет людей до крайности, не избавив их от озлобленности или ненависти к государству. Но автор документа, единоросс Павел Крашенинников ответил, что у законопроекта - лишь охранная, защитная функция. Депутат не стал комментировать и призывы, написанные на плакатах одиночных пикетов, стоявших в это утро у стен Госдумы, и даже петицию журналистов в Рунете, под которой подписались более 800 сотрудников разных изданий. Все они опасались, что документ ударит в первую очередь по ним, станет фактором цензуры. Надо отметить, что в зале было душно, депутаты уже к обеду выглядели уставшими, и полемика по этому вопросу длилась всего полчаса. В итоге за законопроект проголосовали лишь 238 единороссов.
Малая «итальянская забастовка»
Затем парламентарии взялись за другой не менее резонансный законопроект - о присвоении статуса иностранного агента НКО, получающим зарубежное финансирование и занимающимся политикой. Хотя в проект ко второму чтению по просьбам оппозиции были внесены ряд значимых поправок, справедроссы почти два часа мучили коллег, предлагая бесчисленные поправки к этому документу.
Однако большинство решило принять лишь одну основную поправку, исключив из числа НКО, подпадающих под этот закон, организации, работающие в области науки, культуры, искусства, здравоохранения, профилактики и охраны здоровья граждан, социальной поддержки и защиты граждан, защиты материнства и детства, социальной поддержки инвалидов, пропаганды здорового образа жизни, физической культуры и спорта, защиты растительного и животного мира, а также деятельности в области содействия благотворительности и добровольчества.
Справедроссы также предлагали включить в этот перечень и те организации, которые получают гранты из-за рубежа нерегулярно, переименовать «агентов» в «представителей иностранных государств» и отказаться от создания специального реестра в Минюсте. Поправок было так много, что депутаты всерьез рисковали не уложиться в расписание, и тогда прозвучало предложение сократить их обсуждение до минуты. В частных разговорах они признавались, что в кабинетах к этому времени их уже ждали накрытые праздничные столы, и шампанское угрожающе начало нагреваться.
Тем временем, узнав о решении Госдумы, Московская Хельсинкская группа (МХГ) заявила, что отказывается от иностранной финансовой помощи. «Как только этот закон вступит в силу, с этого дня мы отказываемся от иностранных грантов», - сообщила председатель МХГ Людмила Алексеева.
«Свободный» мандат «уплыл»
Однако последней каплей, переполнившей терпение оппозиции, стало решение большинства отклонить законопроект о «свободном» или «плавающем мандате». Зимой его внесли все четыре партии вместе, документ давал преимущество всем фракциям распределять мандаты ушедших из Думы депутатов между любыми кандидатами в парламентарии, независимо от того, от какого региона они шли в Госдуму.
Однако после полугодового раздумья профильный комитет предложил его отвергнуть. Как пояснил газете ВЗГЛЯД политолог Михаил Ремизов, законопроект помешал бы появлению в низовых организациях в провинции ярких лидеров общественного мнения. Услышав итоги голосования, недовольные коммунисты поднялись и вышли из зала.
Впрочем, это не повлияло на работу палаты в целом, она уже завершалась. Аппаратчики разных фракций наперебой зазывали прессу и гостей сессии во фракционные залы, чтобы подытожить сессию за праздничным столом. Политические дискуссии незаметно переросли в отпускные. Покинув зал, депутаты рассказывали уже не о законах, а о планах на отпуск, причем многие признавались, что собираются их провести не в Сочи, а на западноевропейских курортах.
| |